Не то чтобы Ирен была уверена в том, что у мистера Хэмилтон будет другое мнение, он не выглядел как тот, кто сторонится любых прикосновений даже в личном и неформальном общении, но все же было неожиданно приятно, что собеседник не против, если ей захочется его обнять или поцеловать. Хотя, пожалуй, Уиллер бы все равно об этом спросила рано или поздно. Когда родился и вырос в веке сплошных скандалов на тему уважения,личного пространства и неприкосновенности, воспринимаешь за норму то, что у любого человека нужно спрашивать разрешение на сокращение дистанции, прикосновения. И да,в рухнувшем от зомби-вируса мире это выглядело странно, но Ирен так хотелось сохранить хоть что-то человеческое, что она старалась вести себя так, как было бы приятно, чтобы обращались с ней, пусть никто очень давно не спрашивал разрешение на что-либо, когда хотел от нее что-нибудь.
Но пока Ирен не спешила прерывать собеседника, если честно, слегка нахмурившись от его слов о нарядах. Нет, на уровень образования, несмотря на пандемию, Уиллер не жаловалась, но все же сильно сомневалась, что здесь должна понимать в значении "пуританский", у каждого же свои мерки уместности и откровенности одежды. И, безусловно, у Рэймонда точно был вкус, но Ирен всерьез задумалась о том, что под этим ненавязчивым замечанием должно подразумеваться. Вечернее платье? Сарафан? Соответствующая длина юбки?
- Я постараюсь выбрать что-нибудь... красивое.... И не слишком тяжело расстегивающиеся, - при последних словах она всё-таки почувствовала, что снова не получается поднять голову от смущения, а пальцы нервно комкают подол платья.
В конце концов, на память Ирен не жаловалась, чтобы забыть мимолётное замечание, когда они только садились в машину, и пусть озвучивать самой его было неловко, она искренне старалась показать, что не просто головой по сторонам вертит и ждёт подарков, а действительно следит за ходом беседы и заинтересована во всем, что скажет Рэймонд. Так ведь и было...
Даже если бы они никуда не поехали, а в какой-то параллельной вселенной Хэмилтон решил просто поболтать у них на кухне в Третьем, Ирен бы так же его слушала и запоминала все, что скажет. Он был слишком...хорошим, красивым, благородным, чтобы невольно каждый раз не сравнивать его с рыцарем из сказок и убеждать себя, что это не сон. Мечтать о том, что это будет не единственная встреча, наверное, было слишком смело, но Уиллер ничего не могла с собой поделать - ей отчаянно хотелось верить, что они ещё увидятся, что это все...серьезно. По-настоящему. Что Джейсон не прав, а она не наивная дурочка, которая повелась на красивые слова...
- И-извините, я не хотела вас... обидеть, - торопливо, пожалуй даже слишком, заверила Уиллер, тут же вскидывая голову и с лёгкой настороженностью глядя на собеседника, боясь, что он обидится или разозлится. И то, и то выглядело одинаково страшно, ей не хотелось потерять контакт с Хэмилтоном, но и было боязно, что когда кого-то что-то раздражает, то за это можно получить по ушам, - Я больше не буду. Извините. Я...не хотела вас утруждать... Просто...просто мне неловко, что у меня даже работы нет, а я вам так на шею свалилась. Извините, - объяснение получились ещё более неловким, торопливыми и сбивчивыми, но Ирен искренне надеялась, что собеседник не обидится.
Вообще считалось хорошим тоном, насколько она читала, взять, допустим, попкорн на двоих, если молодой человек берет билеты в кино, угостить кофе, если тебе купили десерт... Но насколько это применимо к свиданиям в новом мире и тем более с Рэймондом? Ему, наверное, виднее... А Уиллер спорить бы никогда не решилась, хоть и чувствовала себя неудобно, словно обузой и нахлебницей.
Но все же ее успокоило то, что мужчина продолжает спокойно разговаривать, не ругается. Можно было выдохнуть, считая, что ее пронесло - Хэмилтон не злился и не обижался, наоборот, рассказывал про свою жизнь, вызывая невольную вспышку восхищения. Здорово, наверное, когда у тебя есть родители... И когда ты можешь себе позволить о них заботиться, чтобы они просто выращивали цветы.
- Вам очень повезло, - тихонько заметила девушка, - Ну, что ваша мама с вами, - про свою она старалась не думать, чтобы ещё больше не испортить впечатление и не нагружать собеседника проблемами, - И здорово, что она выращивает цветы. Это очень красиво... И редко где их сейчас можно увидеть.
Тут Уиллер ничуть не преувеличивала. До подаренной орхидеи она не видела цветов с лета до вируса, поэтому даже то, что где-то в этом мире они уцелели, вызывало улыбку и небольшую радость.
Ну или позволяло расслабиться, вновь глядя на магазин сквозь окно, прежде чем всё-таки не выдержать и наклониться к Рэймонду через сиденье, пытаясь поцеловать. Хотя прикосновение губ получилось немного неуклюжим и точно не таким, как представляется в голове и показывают в фильмах, но Ирен старалась. Ей же разрешили, значит, можно... Особенно, когда это действительно приятно и выгоняет из головы все лишние мысли.
Пусть после этого и снова приходилось краснеть, когда Уиллер отстранилась.
- Пойдёмте, - глупо было бы и дальше простом сидеть в машине, так что нужно было найти в себе силы открыть дверь, вылезти и подавить желание тут же сбежать.
Всё-таки было очень стыдно за свой внешний вид, особенно под взглядами консультантов, стоило только подняться по небольшим каменным ступенькам и войти внутрь, едва ли не замирая на пороге от шока... Это точно напоминало сказку, когда каждая девочка мечтает о своем отдельном доме чисто под наряды.... Уиллер никогда не бывала в таких магазинах даже до вируса, а уж после вообще в любых, поэтому сейчас ей было сложно преодолеть этот инстинктивный ступор от сплошных вешалок с красивой, новой одеждой, сдержанно и хорошо одетых продавцов, мысли, что всё-таки, наверное, что-то ей могут здесь купить...
Кажется, Ирен так и осталась бы стоять статуей возле двери, шокировано и восторженно рассматривая помещение, если бы не вежливый незнакомый голос, который, впрочем, обращался не к ней, видимо, считая, что общаются только с тем, кто выглядит как потенциальный клиент, а не случайно потерявшийся подросток из бедной семьи.
- Вам что-нибудь подсказать? - миловидная девушка, ненамного старше самой Уиллер, заставила особо резко ощущить свою ничтожность и некрасивость. В Третьем такой работы точно не найдешь... А сюда, даже если бы Ирен хорошо разбиралась в моде, ее бы точно не взяли. Да и никогда бы у нее не было после вируса возможности так хорошо питаться, чтобы по внешнему виду нельзя было даже подумать, что человек перед ней когда-то тоже пережил пандемию, эвакуацию и прочие невзгоды.
Совершенно по-детски, но не в силах противостоять этому порыву, Уиллер сделала шажок назад, стараясь быть позади Рэймонда и будто бы спрятаться за него. Ей очень хотелось посмотреть платья, но было страшно, что если она отойдет от Хэмилтона, то ее попросту выгонят отсюда.

Отредактировано Irene Hamilton (2021-09-06 11:49:58)

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит

Если бы взглядом можно было убивать, то Ирен точно была бы трупом от того, как на нее посмотрела девушка-консультант, стоило только руке Рэймонду подтолкнуть Уиллер вперед, приобнимая её за плечи. Честно говоря, она даже не могла понять, что её напугало больше - то, что надо общаться с незнакомыми людьми, весь вид которых выражает недоумение вперемешку с презрением к ней, или собственное смущение и стыд за свой внешний вид - за старое платье и кеды, за нескладность, за синяк на скуле, который тут же хотелось закрыть рукой.
Ирен бы с радостью снова спряталась за Хэмилтона, вцепилась в его руку и никуда не отходила. Ей не нравилось то, как на нее оценивающе смотрели, скрывая брезгливость, но подобное отношение ощущалось слишком ярко - да и вообще Уиллер предельно чётко научилась распознавать негатив, направленный в её сторону, даже если человек перед ней сохранял на лице дежурную вежливую улыбку, когда общался с Рэймондом. Ему-то консультант была рада... Этого не отнять. Все радуются красивым и богатым людям, когда те приходят в магазин и говорят про покупки, на которые по нынешним временам можно спустить несколько зарплат Джейсона, например, или большинства жителей Третьего.
Вот и как ту не волноваться и не пытаться инстинктивно втянуть голову в плечи, словно так можно стать более незаметной?
Но Ирен постаралась кивнуть, хоть и вышло крайне неуверенно, когда Рэймонд обратился лично к ней. Его присутствие немного успокаивало. Он же не даст её в обиду, правда? Во всяком случае, точно не выгонят и не обвинят в воровстве, а остальное она как-нибудь переживёт. Наверное.
Хотя в последнем Уиллер уже не была уверена, когда отчаянно захотела провалиться сквозь землю при следующих словах мужчины о том, какое именно платье он хочет и того, как при этом едва заметно дёрнулся уголок губ консультанта, которая тут же с самым невозмутимым видом и улыбкой кивнула:
- Конечно, у нас точно найдется что-нибудь подходящее, - Чужая рука, не терпящая возражение и сомкнувшаяся на предплечье пальцы Ирен совершенно не нравились, у нее было инстинктивное желание панически вцепиться в Рэймонда и никуда не отходить, когда её требовательно потянули в сторону примерочных, но его пришлось подавить, понимая, что оно глупое и иррациональное. Тут ей не сделают ничего плохого...
И всё равно Уиллер немного испуганно обернулась на невозмутимого располагающегося в кресле Хэмилтона, к которому уже подошел кто-то еще из консультантов. Ей было просто необходимо, как маленькому ребёнку, убедиться, что её не оставят одну, не уйдут, и только после этого немного успокоиться ,пытаясь вслушаться в вопросы девушки, чьё лицо явно не выражало тёплых чувств, но она старалась понять, что вообще делать с этим "недоразумением" по имени Ирен, особенно, когда еще раз внимательно её оглядела и пришла к каким-то своим неутешительным выводам.
И, наверное, если бы Уиллер не было так некомфортно, она бы могла ей даже посочувствовать, потому что найти под такой крохотный размер платье не из детского отдела - это тот еще квест для любого сотрудника. Да так, чтобы скрыло излишнюю худобу от плохого питания, нормально сидело, подходило по возрасту и пожелания клиента - вдвойне сложный, как впрочем и с бельем была та же история. Ирен вообще бы с радостью от всего этого отказалась, но её просто не спрашивали, принеся несколько комплектов и пять разных платьев, к которым полагалось ровно столько же коробок с туфлями.
Пожалуй, обувь и чулки - это было единственное, что подошло без проблем. Потому что туфлям было всё равно - они все подошли и выглядели уместно, даже будучи взятыми из подросткового отдела, а у чулок просто не существовало размера и плотная резинка, скрытая широким кружевом отлично держалась даже на худенькой ноге, пусть Уиллер и просто безбожно раздражала своим непониманием, как надевать этот элемент гардероба, консультанта, которая, наверное, мысленно ей точно пожелала всего самого "хорошего", особенно, после примерки десятка лифов и того, что первые четыре платья, даже самые маленькие размеры, на ней висели, как на палке.
Ирен было жутко стыдно за свой внешний вид, за то, что доставляет человеку столько проблем и вообще такая некрасивая... Но, к чести девушки-консультанта, та стойко пыталась понять, как сделать из Уиллер хоть что-то относительно прилично и симпатично выглядящее и последнее платье все-таки село по фигуре, благодаря шнуровке на спине, которую пришлось затянуть до упора, но зато в следующий раз наряд можно будет надеть и снять без посторонней помощи - просто расстегнуть крохотные золотистые пуговички спереди. Если честно, глядя в зеркало, Ирен даже не верила, что в мире, переполненном зомби, может существовать такая красота, будто бы полностью сотканные из кружева сарафан с пышной юбкой, скрывающей недостатки угловатой фигуры, подчеркивающий изящность и хрупкость, идеально сочетающийся со светлыми туфлями на небольшом каблуке и закрепленных ажурной пряжкой. Даже синяк на скуле ей замазали «тональником», чтобы совсем хорошо смотрелось... Уиллер себя такой красивой даже на выпускном не представляла, а уж сколько это стоило - и подумать страшно...
Было так непривычно, что отражение в зеркале ей нравится, что вмиг забывались все тревоги, хотелось только по-детски хлопать в ладоши и еще покрутиться, наблюдая, как юбка делает красивый "колокольчик". Это же почти как на Рождество!
Было только чуть-чуть страшно, что это никому больше не понравится, поэтому Ирен все-таки робко выглянула из примерочной и, сделав вдох поглубже, решила выйти. В конце концов, они договаривались выбирать платье вместе, хотя тут, по сути, всю работу сделала консультант, а саму Уиллер даже в зал не выпустили на платья посмотреть, но её сейчас всё абсолютно устраивало.
- Красиво? – ей все жё очень нужно было одобрение кого-то со стороны… Особенно, Рэймонда, судя по взволнованному взгляду, направленного на спутника, - Вам… нравится? – обращаться менее формально пока не получалось, - Смотрите, как оно красиво кружится, - Ирен все-таки не смогла сдержать свой детский порыв, чтобы легко покружиться, с очередным восторгом наблюдая за легким кружево и тонкий светлым слоем основы сарафана, прежде чем поднять вопросительный взгляд, полным надежды на Хэмилтона, - Давайте его возьмем? Или вам совсем не нравится?

Отредактировано Irene Hamilton (2021-09-06 11:49:49)

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит

Кажется, за те несколько часов, что она знала мистера Хэмилтона, вчера и сегодня, Ирен уже испробовала на себе совершенно все оттенки румянца - от стыда до безграничного смущения. Как, например, сейчас, когда она невольно опустила голову, прикрывая волнистыми от природы прядыми волос алеющие щеки и неловко комкая пальцами подол платья.
- Спасибо, - тихонько отозвалась Уиллер в ответ на слова о своём внешнем виде, не в силах противостоять этому странному чувству тепла и легкости в груди, когда хочется только крепко-крепко обнять Рэймонда и еще раз тысячу раз сказать, какой он замечательный, - Правда... Это... это очень много. И я рада, что тебе нравится, и... - хотелось казать больше, но Уиллер побоялась, поймав заинтересованный взгляд девушки-консультанта и тут же умолкая.
Никто никогда не называл её принцессой... А из уст Хэмилтона это звучало действительно приятно. И искренне. Ирен ему верила. Он был первый, кто считал её красивой просто так, кто проявил к ней доброту и создал эту волшебную сказку, хотя бы на пару часов. Ей ведь и присниться не могло что-то подобное, что кто-то вот так легко оплатит ей это чудесное платье, что кому-то не посмеют сказать кучу нелицеприятных слов... И пусть от натянутых улыбок и при этом взглядов, словно потрошащих её, как рыбу здесь и сейчас, консультантов по спине вновь пробегали мурашки, Уиллер всё же искренне поблагодарила их, когда ей вручили бумажный пакет с её старыми вещами, аккуратно в него уложенными, и любезно пожелали возвращаться сюда почаще.
Хотя последнее удивительным не было... Ирен всё ещё боялась вспоминать цифры на ценниках, которые привели её в шок, потому что она не могла не представлять, сколько на это можно жить в Третьем, не голодая, не выбирая между вещами первой необходимости и едой, даже лекарства купить...
Благодарно кивнув, девушка всё же поспешила покинуть магазин побыстрее и с трудом подавила в себе желание обернуться, буквально чувствуя сверлящие её спину взгляды, и вполне догадываясь, что за шепотки так занимают консультанта и девушку за кассой. Вряд ли они её тоже принцессой называют...
И она уже вдохнула, чтобы ответить про ужин или обед, чтобы Рэймонд сам решал, а ей всё в любом случае понравится, когда его следующие слова заставили невольно остановиться буквально в шаге, если не меньше, от машины, непонимающе глядя на путника и чувствуя, как нарастающая тревога начинает отражаться и в собственном взгляде. И приходится нервно сглотнуть, перебарывая инстинктивное желание тут же сделать шаг назад, когда чужая рука расправила складки на юбке платья, хотя Хэмилтону и вчера, и еще минуту назад она бы позволила куда более откровенный прикосновения и сама была бы им рада. Была бы. 
- Как… как я могу... заработать? - всё таки, набравшись смелости, робко уточнила Ирен, не сводя взгляда с Рэймонда и инстинктивно чуть втягивая голову в плечи, потому что мысли возникали самые страшные... Вспоминались все папины рассказы об обманутых девушках, с которыми случилось много плохого, когда они поверили новому знакомому и куда-то с ним поехали. Уиллер вполне живо могла себе вообразить и собственный труп, и еще кучу неприятных исходов, один хуже другого, - М-мистер Хэмилтон, ни в Третьем, ни тем более во Втором и Центральном не найти работы... без образования, все это давно занято, а стоит месту освободиться, туда тут же пристраивают знакомых, всем нужна работа... - он же не мог этого не знать, правда?
Это слишком очевидно. Да и кто бы позволил девчонке без опыта подрабатывать где-то в Центральном, докуда ей добираться на общественном транспорте черт знает сколько, а еще потом от кордона идти пешком, потому что в самом богатом районе есть только личные автомобили и другие средства передвижения? Тем более, кому нужны проблемы с оформлением разрешений на работу, да еще и для несовершеннолетней?
А потому в голову лезли только жутко неприличные варианты. Или просто жуткие, от которых к горлу подступал противный липкий комок, хотелось зажать уши и замотать головой, словно это могло заставить реальность измениться и вернуть ту сказочную лёгкость и восторг, что была в магазине.
И молчать о них было слишком невыносимо. Она ведь правда верила Рэймонду… Верила, что он не такой, как все люди, встречавшиеся ей с начала вируса, что он хороший и честный… Наверное, еще от этого жгущего изнутри страха быть обманутой не получилось смолчать, хотя инстинкт самосохранения требовал заткнуться немедленно.
- Мы же… мы же правда встречаемся? – уже не отдавая себе отчета, Ирен обхватила пальцами запястье Хэмилтона, почти с отчаянием заглядывая в глаза сверху вниз, пытаясь не упустить ни одной перемены на его лице, чтобы понимать, что происходит, - Вы же… вы же… - выглядело и звучало жалко, потому что от колотящегося в груди сердца и подступающих к горлу слёз не получилось говорить складно и без запинок, - Вы же никому меня отдадите? И… не предлагаете мне отношения за деньги? Мне… мне ничего не нужно, никаких платьев и обедов, - может дело было в этом? – Извините, ради Бога, если я вела себя плохо в магазине, и из-за этого вы подумали, что мне нужно только это дорогое платье, я… я хочу с вами встречаться. Просто так. Не за что-то. – наверное, если бы они были не на улице, то Ирен бы просто рухнула на колени, а так могла лишь отчаянно сжимать чужую руку, не чувствуя, как по собственным щекам скатываются слёзы только от одной мысли, что она всё испортила, опять что-то сделала не так и её приняли за продажную девушку, -  Я… я больше не буду, честно. Давайте всё вернём? Я… я больше ничего не попрошу. Никогда-никогда. Только… только не надо денег. Вы… вы мне нравитесь. Просто так... - последнее явно не стоило говорить, но Уиллер уже не понимала, что за слова срывают с губ, просто не  в силах сдерживать слёзы и порыв отчаяния, заставивший сделать полшага вперед и просто обнять Рэймонда, словно её хрупкие руки могли не позволить ему уйти или что-то сделать, если бы он захотел, - Пожалуйста.

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит

Стоило почувствовать ответный объятия, Ирен тут же замерла, кажется, боясь даже дышать, но вместе с тем переставая плакать - по крайней мере, новые слёзы не спешили скатываться по щекам, хотя прошлые еще не высохли и влажными разводами оставались на коже. Впрочем, это было неважно. Уж сама Уиллер точно об этом не думала, как насторожившийся зверёк, стараясь не пропустить ни одного слова и изменения выражения лица Рэймонда, а заодно и пытаясь уложить смысл сказанного в своей голове.
Получалось плохо.
Не потому, что были причины не верить Хэмилтону - за всё время с начала вируса он вообще был единственным, кто, кажется, ни разу её не обманул - специально или непреднамеренно. Доверять кому-либо, кроме Джейсона, Ирен вообще не спешила, но даже брат порой невольно не сдерживал своих слов, у него находились более важные дела, чем выполнения обещаний, и она это понимала, заранее ничего не ожидая от любых слов - прост знала, что если что-то пойдёт не так, то, в первую очередь, всегда откажутся от того, что было связано с ней. А другие люди и вовсе врали специально - это Уиллер тоже хорошо усвоила, еще в дата-центре, не то что в Третьем, где безопаснее было держаться как можно дальше от любого незнакомого человека, а от знакомого - раза в три увеличить расстояние, от греха подальше.
Но Рэй был другой.
Он был слишком хорошим и честным для всего происходящего вокруг. Давал еду, купил ей платье, не угрожал, не бил... И поэтому ему можно было безоговорочно верить, даже если сказанное в очередной раз казалось сказочным сном и одновременно заставляло пожелать провалиться сквозь землю от стыда за собственное поведение и за то, что доставляет этому невероятно доброму человеку столько проблем и неудобств.
- Н-нет, что вы… - Ирен тут же замотала головой, не сумев сразу отойти от шока и сказать что-то более внятно, разве что еще чуть крепче сжала пальцы, словно боялась, что Хэмилтон сейчас и впрямь исчезнет, как сон с утра, - Я… я буду очень рада работать у вас, помогать вашей матери… Можно даже не за деньги, - то, что ей буду платить, казалось слишком хорошим и при этом слишком напрягающим для человека, который и так подарил ей сказку, нельзя столько брать и не краснеть, - Вы и так очень много для меня сделали. Я могу работать только за еду… Хотя бы за то, что у вас самих за ужином или обедом не съедается, мне больше не надо, честно. Это уже очень много.
Да, безусловно, Уиллер понимала, что у нее нет одежды по размеру, тёплой куртки и ботинок, прошлой зимой она чуть не умерла от воспаления лёгких, а добираться до Центрального на общественном транспорте Второго и Третьего долго, да еще и по самому району потом пешком идти, потому что вряд ли Рэймонд живёт на окраине… Но всё равно разум не мог оценить настолько высоко их работу, чтобы им за это платили в новом мире больше, чем тарелкой супа или возможностью хотя бы забирать то, что должно было пойти в мусор. Ирен просто не верила, что так может быть после того, как в последний год даже тумбочка была полезнее, чем она, о чем частенько упоминали окружающие.
И ей не хотелось доставлять Хэмилтону неудобства. И так от неё слишком много проблем и трат. Она такого не заслужила.  И нельзя так бессовестно пользоваться чужой добротой.
Наверное, еще и поэтому было так стыдно, что  сказать-то не получалось.
Хотя поцелуй всё же отвлёк Ирен, заставляя на него ответить, пусть и слишком торопливо и немного неуклюже. Это все-таки помогало успокоиться, чувствуя, как собственное сердце перестаёт колотиться, как у зайца после пробежки от волка. Да и просто, несмотря на то, что целоваться посреди улицы было неприлично, Уиллер хотела окунуться в это чувству безопасности, прикосновение чужих губ и окончательно осознать, что зря перепугалась, что Рэй всё ещё здесь… И наверное, немножко доказать, что она правда хорошая, что не будет больше делать и говорить глупостей… Наверное, из-за этого дикого коктейля чувств и получилось немного поспешно ответить, невольно стараясь прижаться еще теснее к Хэмилтону, чувствуя сквозь тонкую ткань сарафана буквально каждую пуговицу на чужом мундире, но совершенно не обращая на это внимания и даже инстинктивно приподнявшись на носочки, желая как можно больше продлить поцелуй, пусть Рэй уже и поднял голову, отстраняясь.
- Я больше не буду… - тихонько заметила Ирен, прежде чем сесть в машину и пристегнуть ремень, аккуратно поставив бумажный пакет со старым платьем себе в ноги и нервно заламывая тонкие пальцы, пытаясь отдышаться, а потом незаметно утереть со щек развод от слез, да еще и так, чтобы там при этом остался тональный крем, которым ей заботливо замазали синяк.
И всё таки- чувство недосказанности и стыда не уходило, поэтому, стоило машине тронуться, Уиллер всё же не выдержала, вновь поворачиваясь к собеседнику.
- Простите меня, пожалуйста… Я… я не хотела сказать, что вас в чем-то подозреваю. Мне просто… стало так страшно, что это я всё неправильно поняла и придумала… Я не хотела сказать, что вы могли бы сделать мне что-то плохое или против моего желания… Вы вообще самый лучший, кого я только встречала. И до вируса, и тем более после. В общем… извините, я больше так не буду, правда, - получилось как-то опять нескладно, но Ирен не хотела, чтобы о ней думали, как о неблагодарной, а потому совесть требовала попросить прощения за своё поведение и не к месту доставленные неудобства.

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит

- Изви... - чуть было снова не выдала Ирен, вовремя прикусив язык и стыдливо опустив голову, глядя на то, как собственные пальцы нервно комкают лёгкое кружево верхней юбки платья.
Это было жутко неправильно, но хоть немного помогало собрать разбегающиеся мысли и напоминать себе, что надо просто дышать и пытаться уложить в голове сказанное, абстрагироваться от накатывающего волнами чувства стыда, неловкости, вины за собственную неправильность, глупость, надоедливость, что ей уже прямо указывают на это. Ирен никогда не требовалось повторять дважды, чтобы она запомнила, когда следует промолчать, согласно кивая, желая подтвердить, что больше не будет, даже если хочется. Соглашаться всегда безопаснее...
И, с одной стороны, Уиллер действительно верила, что Рэймонд говорит правду, что он не хочет ей ничего плохого, в конце концов, он вообще был единственным, от кого она видела добро с начала вируса не по просьбе, а просто так... Или не просто? Его же собственные слова ставили её в замешательство, заставляя вскинуть беспомощный и непонимающий взгляд на собеседника, словно это могло что-то прояснить.
В голове Ирен не укладывались действия мистера Хэмилтона и его же заявления, что он не бескорыстен. Вчера ей просто так дали еду... Не стали бить, хотя могли бы... Подарили орхидею... Платье... Туфли и еще кучу мелочей... Свозили погулять в Центральный... Обещали покормить настоящей, полноценной горячей едой, а не сплошными крупами или консервами, на которых она жила почти год с начала эвакуации... Разве это не бескорыстие? Или за это с неё всё-таки что-то будут требовать? Уиллер не понимала. И от этого было неуютно и страшно.
Хотя стоило ли обманываться? Даже если бы Рэймонд ей ничего этого не говорил, она всё равно бы чувствовала себя ему за всё обязанной и должной, чтобы не осмелиться сказать или сделать что-то против, даже если их желания сильно разойдутся. Ирен вообще редко находила в себе силы что-то говорить против... Да и очень не хотела думать о подобном. Хэмилтон выглядел слишком хорошим, слишком рыцарем, чтобы очернять его подобным, даже мысленно. Может, поэтому она еще себя виноватой чувствовала - потому что стала подозревать в чем-то плохом. человека, который сделал ей столько хорошего и просто по-человечески нравился - она ведь не врала, Рэймонд был почти идеалом в её глазах и не мог не вызывать не только восхищения, но и чего-то уж очень похожего на влюблённость, которую описывали в книжках. Ну, уж про бабочек в живот Ирен могла бы тоже рассказать, краснея только от одних воспоминаний о поцелуях и чужих прикосновениях.
- Хорошо, я.. я буду очень рада поработать у вас и познакомиться с вашей мамой, за ту сумму, которую посчитаете нужным, - успокоившись, кивнула Уиллер,  после того как несколько секунд просто смотрела в окно, пытаясь всё уложить в голове и убеждая себя, что все страхи надуманные, не стоило себя накручивать и видеть в словах собеседника какую-то угрозу или иронию. Рэймонд хороший. Не опасный. Он не будет её бить...
Очень хотелось снова извиниться, просто по привычке, но Ирен вовремя прикусила язык, отвлекаясь на вид за стеклом, когда машина начала замедляться.
Честно говоря, всё ещё было сложно поверить, что всё происходит наяву. Хэмилтон ведь и впрямь взял и привёз её в сказку. Самую настоящую. Словно бы они вернулись в старый мир, где не было жуткого вируса, где вот так же они иногда ходили с семьей в ресторан по случаю какого-нибудь праздника.
- Спасибо, - искренне поблагодарила Ирен, выходя из машины с помощью Рэймонда и поправляя платье и упавшую на лицо прядь волос, - Я... я всё люблю, правда, -  что тут ещё ответишь? Она понимала, что звучит жалко, но ей ведь действительно просто хотелось есть... Да и даже в лучшие годы Уиллер сразу отучили капризничать, что приготовили на ужин - то и ешь. А в ресторанах... в ресторанах она была слишком маленькая и заказывали всегда родители, разрешая ей выбрать разве что десерт, - Но мне бы хотелось что-нибудь из овощей.Или сладкого...
О мясе или рыбе Уиллер всё же совесть не позволила заикнуться - слишком дорого, а на нее и так столько потратили... Тем более, когда даже на пороге ресторана она бы точно замерла, недоверчиво разглядывая обстановку и чувствуя себя крайне неуместно, если бы рядом не было Рэймонда, который придерживал её под локоть, не давая остановиться и разглядывать зал. Или убежать. Потому что при виде официанта был такой порыв - Ирен всё ещё чувствовала себя самозванкой, что её отсюда точно выгонят...
И была рада, что у неё есть возможность просто сделать полшага поближе к Хэмилтону и чуть крепче сжать его руку, ей просто это помогало почувствовать себя в безопасности. Как ни крути, она всё равно ему доверяла. Рэймонд вызывал не просто симпатию, но и чувство безопасности. Тому, кого всерьез боишься, не станешь задавать никаких вопросов и делиться переживаниями. Подсознательно он всё равно воспринимался самым безопасным, что было в этом рухнувшем мире, потому что единственный, кто проявлял к ней доброту и выразил желания защитить, а не обвинить в том, что сама виновата. Ирен не могла такое игнорировать, доверчиво считая, что он правда хороший, что рядом с ним безопаснее всего, даже среди надуманных страхов.
От этого и возникало желание быть к нему как можно ближе, даже когда официант тактично проводил их в небольшую комнату и оставил меню на столе, пару секунд Уиллер просто стояла на месте, всё так же сжимая руку спутника и с удивлением осматривая помещение.
- Здесь очень красиво... - с искренним восхищением выдала Ирен почти неосознанно, потому что всё её внимание было приковано к интерьеру, а позже к столу и положенному на него меню, - Спасибо, - только когда Рэймонд вежливо отодвинул ей стул, она опомнилась, что нужно аккуратно сесть, придерживая платье и потом расправить платье на коленях.
Честно, было страшно даже просто взять в руки меню, не то что его открыть, потому что взгляд голубых глаз успел только скользнуть по строчках, как живот скрутило в тугой узел. Сначала от понимания, что это действительно еще существует в мире, что это всё можно съесть. А потом от цен, от которых она всё же почувствовала, как её снова начинает бить лёгкая дрожь и хочется заплакать. Слишком много. Она столько никогда не отработает... Вообще никогда. А если еще учесть платье....
- М-можно мне капрезе? Только его, больше ничего не нужно, – через несколько минут молчания всё же тихонько выдала Уиллер.
Она могла бы спросить, что ей придётся сделать за эту еду, но всё равно понимала, что согласится, что бы Рэймонд ни сказал, понимая, что просто не выдержит сидеть и смотреть, как ест другой человек. Да и свежих овощей она не видела около года, как и молочных продуктов, а тут в закуске, одной из достаточно дешёвых, по сравнению со всем меню, были и помидоры, и базилик, и сыр… Ей за глаза хватит.
А в раздел с десертами Ирен решила даже не заглядывать, чтобы не травить душу, представляя, сколько это всё стоит.
- А почему... почему вы сказали, что вы не бескорыстны? - всё-таки это вопрос её мучил слишком сильно, чтобы не озвучить, - Вы же... вы же очень хороший. И сказали, что не будете заставлять... Разве это не бескорыстие?

Отредактировано Irene Hamilton (2021-09-26 09:32:12)

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит

Ей уже несколько раз - вчера и сегодня, как минимум - повторили, что можно выбрать и заказать то, что хочется. Проблема была одна - хотелось, что угодно, даже заплесневелый хлеб или прокисшее молоко, лишь бы не дешевые овощные консервы и жёсткие крупы, которые составляли весь её, да и многих других выживших, рацион с начала вируса. И поэтому мысль о том, что здесь столько еды, вгоняла в ступор. Как и цены на меню, которое Ирен все же предпочла отодвинуть от себя подальше, чтобы бы больше не было соблазнов туда смотреть.
С её вынужденной привычкой есть раз в сутки, а иногда и в несколько, да и то сколько повезет, даже небольшая ресторанная порция должна казаться полноценным обедом, пусть даже Уиллер понимала, что как любому голодающему, сколько ни дай, ему всё равно будет мало, а много нельзя. Ей так Джейсон говорил. Если сразу много съесть, умереть можно... Рассказывал жуткие истории о городах в блокаде, где люди умирали уже после эвакуации, потому что не было врачей, а пострадавшим по незнанию дали еды вдоволь, и их организм просто не справился. Ирен вообще не была уверена в том, что, допустим, её собственный желудок еще способен переваривать мясо, которое всегда считалось тяжёлым...
Может, это и было отговорками, чтобы даже мысленно не рассматривать вариант, чтобы попросить что-то ещё, но хоть немного помогало отвлечься и не представлять в красках всё, что озвучивал Рэймонд официанту. Это не ей. И нет смысла травить душу, если всё уже решено.
Разве что на вино в бокале Уиллер подняла взгляд, прежде чем перевести его на собеседника и дождаться, пока тот выпьет.
- А можно? То есть... вам и мне за это ничего не будет? Мне же нет двадцати одного... - она не была уверена, что в действующем законодательстве что-то поменялось. И, конечно, формально, заказывал мистер Хэмилтон, которому точно давно больше, чем возраст для продажи алкоголя, но всё же... Кажется, статья за спаивание малолетних тоже была. Одно дело, когда родители дома предлагают пару глотков, совсем другое - в общественном месте. Не факт, конечно, что в Дистрикте вообще существовали органы опеки, в которые можно было бы сообщить... Но всё же не уточнить Уиллер не могла.
Хотя, наверное, это было не очень важно. По крайней мере, когда чужая рука легла ей на плечо, Ирен неуверенно повернула голову, рассматривая мужскую ладонь на своём плече, а потом всё же подняла взгляд, чтобы хоть снизу вверх и напрягая боковое зрение посмотреть на Рэймонда. Присутствие другого человека у себя за спиной, наверное, многих бы напрягло, но Уиллер и так привыкла к чувству беззащитности и уязвимости, что даже не обратила на это внимания, лишь пытаясь осознать сказанное и всё-таки невольно вновь опуская голову, чтобы увидеть, как пальцы инстинктивно и совершенно некрасиво комкают подол платья, с головой выдавая её нервозность. И слишком тяжёлый мыслительный процесс принятия решения.
Всё казалось таким сложным и неоднозначным, что Ирен попросту терялась, не зная, что нужно отвечать и как себя вести. Да, ей нравились прикосновения мистера Хэмилтона, нравилась сама мысль, что они встречаются, не из-за еды или прогулок, а из-за него, что он хороший, защищает её... Это было приятно. Как и поцелуи, что в машине, что на улице или вчера на кровати... Это все тоже не могло не смущать и при этом не желать хотя бы редкого повторения. Но его слова опять всё путали. И пугали. Чуть-чуть. Но пугали.
Уиллер не нравилось слово "надеюсь", оно слишком часто звучало в издевательском подтексте, когда, вроде как, озвучивали выбор, но на самом деле его не предполагалось, если хочешь остаться живым и способным самостоятельно передвигаться... А ещё её смущала вс ситуация своей неоднозначностью. И тем, что она, вроде, всё понимала, но в то же время так и вникла, что от неё хотят, как правильно поступить, чтобы на неё не злились. Было ощущение, что она всё делает не так. Тем более, если начали говорить о лжи...
- Я... я не вру, - тихо заметила Ирен, волевым усилием заставляя выпустить из пальцев кружевной подол, - Зачем мне врать? - вопрос, наверное, звучал глупо, но Уиллер все-таки не могла его не задать, поднимая растерянный взгляд на сидящего на диване Рэймонда и чувствуя, что надо сказать что-то ещё, но у неё не хватает смелости, - И... - пришлось вдохнуть поглубже, как перед прыжком в воду, - И мне тоже вчера очень понравилось... быть с вами. Я ещё вчера сказать хотела, но... мне стало стыдно, - да ей и сейчас было неловко, судя по алеющим скулам и кончикам ушей, озвучивать подобное вслух, - И я... я не боюсь, - по крайней мере, в это хотелось верить ей самой, - Просто не хочу доставлять проблемы тем, что ничего не умею... Мне вы нравитесь. И то, что вы делаете тоже. Вот. Если... если надо это доказать, я могу что-нибудь сделать, - правда, что именно, она не очень представляла. Но ведь все, когда дело касалось отношений, требовали каких-то доказательств серьёзности намерений или просто того, что ты действительно встречаешься вон с тем крутым мальчиком из соседней школы. Или что ты не трусиха и пойдешь на дискотеку... Или выпьешь тайком от родителей. Всегда было что-то такое, как она видела у подруг и Джейсона, так что логично было предположить, что у всех, кто старше, так, поэтому Уиллер просто надеялась, что ей подскажут, что именно надо сделать, чтобы доказательства считались весомыми.
Наверное, не надо было, но Ирен почему-то показалось очень уместным, чтобы показаться более взрослой, всё же протянуть руку к бокалу и попытаться повторить за Рэймондом - выпить содержимое бокала за один глоток. И пусть там было совсем немного, делать так явно не стоило, потому что Уиллер тут же закашлялась, то ли подавившись, то ли от непривычного вкуса, благо, хоть рефлекторно сглотнула, но вместо эффектного продолжения речи смогла только прижать тыльную сторону ладони к губам и отставить опустевший бокал обратно на стол.

Отредактировано Irene Hamilton (2021-10-04 22:06:33)

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит

Вкус был... резким. Не то чтобы неприятным, скорее непривычным и слегка горьковатым, чтобы назвать его приятным или хотя бы нейтральным. Ирен даже просто сглотнула слюну пару раз, пытаясь то ли отдышаться от того, как поперхнулась, то ли понять, что только что выпила. Родители однажды давали ей попробовать шампанское, но всего один маленький глоток, так что она даже толком-то ничего не помнила, кроме пузырьков, отчетливо ударяющих в нос не хуже любой газировки, и на этом её знакомство с алкоголем можно было считать закрытым. До совершеннолетия так точно. Да и вообще девушкам пить не полагается, как говорила, матушка, какие-то там сложные соединения могут быть вредны... Они мети... мути... метилируют то ли ДНК, то ли РНК. Ирен, может и было бы стыдно, что у нее брат - врач, а она не знает таких вещей, но сейчас было немного не до этого.
- Воды... Можно мне воды? - после затянувшейся паузы спросила Уиллер, вновь поднимая взгляд на Рэймонда, чьи слова её волновали намного больше гипотетический рассуждений о вреде алкоголя, - Хотя бы чуть-чуть. Я потом попью ещё вина, - отказываться от такого дорогого напитка было просто неудобно, пусть и любые инструкции по безопасности твердили, что спиртное с малознакомыми людьми пить нельзя, но она уже их столько сегодня нарушила, что не могла понять, как поступать и старалась исключительно не раздражать и делать то, что говорят. Заказали вино - значит, будет пить вино.
К тому же, мистер Хэмилтон говорил столько... хорошего, что Ирен невольно еще больше краснела. Ей крайне редко делали комплименты, и уж тем более никто не упоминал, что она ему нравится... Да еще и такой красивый, взрослый, сильный, щедрый... Рэймонд ведь действительно был воплощением мечты любой девчонки - смелый, служащий правопорядку, настоящий супергерой или рыцарь в сияющих доспехах, который вот просто, не за что-то, хоть и утверждал обратное, взял и подарил ей сказку наяву. Никто для Уиллер не делал столько, а потому было просто невозможно не опускать взгляд и не пытаться скрыть смущённую улыбку за прядями русых волос, падающих на лицо.
- Спасибо, - всё же отозвалась Ирен, - За всё, что вы делаете... Вы просто не представляете, как я счастлива, правда, счастлива.  Я даже не знала, что так бывает. Ну, в реальности, не в кино… Поэтому и боюсь, что не хочу ничего испортить.... - признаваться в таком было неловко, от этого и давала о себе знать привычка вновь комкать подол, прежде чем одёрнуть себя, заставляя вновь поднять голову и посмотреть на затушившего сигарету собеседника, - А чему научиться? – вопрос дался легче, выдавая с головой искреннее любопытство, которое постепенно вытесняло опасение во взгляде голубых глаз, - Если вы думаете, что я не умею различать приборы в ресторане, то я не всегда жила в Третьем…. Мой папа был заместителем шерифа по округу, мы много ходили в гости. Вы не подумайте, я умею себя вести.
А чему еще можно учиться в ресторане? Ирен совсем не хотела показаться дурочкай и невеждой. В конце концов, зря, что ли, матушка столько сил и времени вложила в её образование? Она была образцовой, послушной девочкой, знала, какой вилкой есть салат, а какой рыбу. Не спутала бы, с какой стороны ставится суповая тарелка, а с какой напиток, и какой бокал для чего подходит.  Вроде, бесполезные знания, но всё равно что-то да говорят о культуре человека и о его воспитании. Так вот, даже сейчас, смущаясь и чувствуя неловкость, Уиллер все равно не горбилась, с детства привыкнув держать осанку за столом, не закидывать ногу на ногу и уж тем более не болтая ими без дела.
Правда, слова о брате заставили её невольно нахмуриться. Джейсон её любит. Очень-очень. Это никогда не подлежало сомнению. Но и спорить со старшими тоже казалось неприемлемым, поэтому Ирен не знала, как сейчас нужно поступить. И стоит ли что-то отвечать…
- Нет, - тихое возражение всё же сорвалось с губ вместе с тем, как девушка даже покачала головой для убедительности, - Джей очень меня любит… Мы… мы всегда с ним вместе были, он обо мне заботится и очень переживает. Если бы не он, мы бы не выжили… - вспоминать об этом было очень страшно, даже сейчас, спустя почти полтора года, так что Уиллер все же едва заметно передёрнула плечами, пытаясь отогнать пугающие образы, - И точно бы не попали в Дистрикт… Понимаете? Просто… просто у него был тяжёлый день. И я поступила плохо… Я сама виновата, он очень хороший и беспокоится за меня.  Почему… почему вы так говорите? Вы же его совсем не знаете.
Наверное, такие вопросы задавать не стоило, но Ирен просто не смогла смолчать, выжидательно глядя на Рэймонда и не понимая, как ему пришло в голову подобное. Если бы не её брат, то она точно бы погибла. Да и это же очевидно – в Дистрикте о сиротах никто не заботился, поэтому если бы не Джейсон, то не было бы у нее ни еды, ни тем более жилья, пусть даже такого маленького.
- И… чего именно не надо стесняться? – этот вопрос её тоже мучил, - Вы извините, если я… говорю глупости. Или надоедаю. Просто… просто я не понимаю, что мне нужно делать, - не выдержав, честно призналась Уиллер, потому что и впрямь уже не знала, как себя вести, что можно, что нельзя, что от неё ждут, как быть.
И, вроде, они не на допросе или в школе, можно было  бы и встать, как Рэймонд. Вроде, он разрешил его обнимать, еще тогда, в машине, но Ирен не знала, насколько это уместно. Ей, безусловно, не хватало тактильного контакта, чтобы чувствовать себя более уверенно. Родители её всегда обнимали, чтобы успокоить и дать понять, что всё в порядке, что они рядом и, если что, подскажут. Но не просить же об этом мужчину, который, вроде как, позвал тебя на свидание? Или просить? От непонимания, что является допустимым, а что наглостью или невоспитанностью, голова и начинала болеть. Или от вина…
- Можно… можно мне тоже сесть на диван? – за столом как-то слишком официально получалось, как на собеседовании, а еду всё равно пока не принесли.

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит

- Это не так сложно, - робко улыбнулась Ирен, по привычке поправляя прядь, выбившуюся из-за уха и невольно вспоминая, как ей матушка в детстве все это объясняла, - Там же их не тысяча, обычно, не больше пяти каждого вида, - конечно, выглядеть могло внушительно, когда у тебя с одной стороны целый ряд вилок, с другой ложек, а ещё парочка ножей и несколько видов бокалов перед тобой, - И все очень логично. Правда. Даже дети понимают, так что вы точно с первого раза разберётесь.
Уиллер бы в жизни не поверила, что взрослый человек не справится с такой элементарной задачей, тем более, что и впрямь все легко выстраивалось на ассоциациях. Единственное, что вряд ли сейчас это кому-то было нужно. Совершенно бесполезные знания, если подумать. Уж на прием к мэру или президенту, если он, конечно, выжил, ее точно не позовёт. Но, может, Рэймонду это было бы более уместно, военнослужащие всегда занимали высокое положение в обществе, а с новыми порядками и необходимостями, так и вовсе вряд ли бы кто-то усомнился, что они вхожи на мероприятия любого уровня. Если сами захотят. А приглашать-то их точно много куда будут всегда.
Уж в этом Ирен ни капли не сомневалась, особенно, когда мистер Хэмилтон сказал, что был полковником. Не то чтобы Ирен хорошо разбиралась в воинских званиях, но вполне представляла, что это уже далеко не младший офицерский состав и, кажется, выше есть только три звания. Или четыре... В любом случае, это очень высокая должность, которую дают за долгую, тяжёлую и выдающуюся службу не каждому десятому, если не сотому или тысячному. И это герои намного лучше и круче любого из комиксов или фильмов, как ни крути - почетнее военных, полиции, пожарных и врачей сложно было найти профессию.
Да и по Рэймонду было видно, что он настоящий эталон офицера Соединённых Штатов, не даром же даже сейчас, в рухнувшем под натиском зомби мире, он охранял порядок и покой мирного населения, да и вел себя...так, словно ничего не случилось. Пример идеальной...выдержки, воспитания, уважения к чужому достоинству, независимо от возраста, национальности и прочего. Такие же принципы воспитывают в армии? Ирен вот искренне верила, что именно таким должны быть военнослужащие ее родной страны, не даром же их так почитают и уважают.
И от этого было вдвойне неловко, что она такая нескладная и глупая.
- Спасибо, - Уиллер едва заметно облегчённо выдохнула, прежде чем встать со стула и аккуратно присесть на диван рядом с Рэймондом. Так было намного проще говорить, не создавалось ощущения, что у них какая-то официальная беседа, где за каждое неправильное слово тебя могут выгнать, если у собеседника закончится терпение. Свидания должны быть....более личными, что ли. Ну, когда можно поговорить о чем-то своем, поделиться переживаниями, эмоциями, мечтами... Так ведь? Или это тоже только в книжках для девочек из средней школы пишут? - Думаю, сейчас вряд ли где-то можно найти омаров и устриц, - улыбка получилась как-то сама собой, пусть и немного грустная от мысли, что теперь действительно многие продукты уже не удастся попробовать просто потому, что люди потеряли к ним доступ, - Но... я не против... чему-нибудь научиться, - а вот это было произнести уже на порядок сложнее, потому как даже собственные мысли заставляли отчаянно краснеть и снова отводить взгляд, хотя бы на несколько секунд, чтобы постараться подумать о чем-то другом, менее провокационном и личном, прежде чем вновь посмотреть на собеседника, - Всему, чему захотите.
Наверное, так говорить не стоило, но Ирен принимала на веру вчерашние и сегодняшние слова Хэмилтона, что больно не будет и, если ей станет некомфортно, то ее не заставят, а все остальное казалось любопытным, а не пугающим. Тем более, что действительно было приятно... И Уиллер бы с радостью и сейчас обняла Рэймонда или даже поцеловала, останавливало только понимание, что они в общественном месте, это неприлично, и сюда могут войти в любой момент.
И мысли о еде. Потому что на словах о картошке и гамбургере живот всё-таки отозвался слабым урчанием, пусть и давно привык к тому, что подобные выходки всегда остаются без ответа. Неоткуда было взять продукты,и сколько ни посылай сигналы о голоде в мозг, легче не станет.
- А зачем тогда поехали...сюда? - вот её бы точно устроила даже ещё одна пачка чипсов. Вообще все, что можно было бы съесть Ирен бы сочла лучшим подарком, даже если бы ей просто вернули ту пачку крупы, которую отнял брат. Этого бы хватило. И поэтому было странно слышать от собеседника, что он тоже не особо стремился именно в ресторан, это же Рэймонд его выбирал... Уиллер почему-то наивно считала, что взрослые всегда делают то, что хотят. А сейчас не портала, что происходит.
- Н-нет, подождите, - она даже вновь качнула головой, нервно сжимая подол платья, когда речь зашла о брате, потому что разум категорически не желал даже гипотетически рассматривать возможность, что Хэмилтон прав. Это не укладывалось в те рамки, что всю жизнь окружали и воспринимались нормой. И  чужие слова делали Джейсона плохим. А так нельзя... Ее брат тоже герой, он очень устала , заботится о ней. Без него она никто и не выживет... - Мне нельзя было брать продукты... Это плохо. Они же не мои. И Джейсон не хотел ничего плохого... Он...он не бьёт меня... Ну, как в школе. - пощёчина же не считается, правда? - И вообще это я виновата... Я сама упала и ударилась. Надо было просто отдать то, что не моё... А мне так страшно стало, что мне совсем больше еды не дадут раз...раз я виновата, -  рассказывать о таком было тяжело, Ирен вообще не привыкла делиться проблемами, а сейчас, несмотря на все воспитание, словно пыталась уменьшиться в размере, опустив голову, подтянув к ней плечи и не поднимая взгляд на собеседника, в упор глядя только на собственные пальцы, потому что иначе точно бы расплакалась или провалилась под землю от стыда, а так только носом некультурно шмыгнула, - Просто... понимаете, я зимой сильно болела, и еды не было совсем... Я даже не вставала. И мне так страшно стало, что Джея ещё несколько дней не будет, а теперь даже у мистер и миссис Олдман не помогут, я бы без них тогда умерла, что запаниковала и не хотела...отдавать кашу. Я сама виновата, Джей не хотел меня бить. Нельзя воровать, мне такого не положено, я же не работаю... Есть те, кому нужнее. И эти продукты им должны были отдать. Я плохо поступила... Меня не бьют дома.  Но...
Ирен хотела сказать что-то ещё, но звук открывающейся двери заставил мгновенно замолчать и просто не поднимать головы, чтобы не видеть, как официант расставляет тарелки, хоть от запаха и в прямом смысле закружилась голова, а внутренности скрутило в болезненный узел. Но Уиллер побоялась поднимать голову, чтобы не травить душу, если Рэймонд тоже решит, что она сама виновата или ей по любым другим причинам нельзя есть, конкретно сейчас или вообще сегодня.

Подпись автора

I love you like you've never felt the pain, away
I promise you don't have to be afraid, away
The love you see right here stays
So lay your head on meза аватар спасибо хэмингуэй
Мафия всё видит