Принцесса управляет топтером недрогнувшей рукой — где бы она не училась этому, у кого бы не училась, у нее отменная подготовка. И хотя Хиккс понимает, что определенную роль сейчас играет и то, что Ирэлан наверняка не видит другого пути, кроме как попытаться проскользнуть в буре, он все равно уверен: эту гонку он запомнит надолго.
По ним стреляют, но без очевидного желания подбить — скорее, пытаются заставить принцессу свернуть, увести топтер с выбранного пути. Говорят, фрименам полеты не по душе — если и так, то беглецам это на руку.
Буря накатывает по пятам, Хикксу хватает одного взгляда на беснующийся ураган из песка, чтобы понять, что, попади ои в бурю, никто не выживет, но топтеры Атрейдеса не отстают, даже когда впереди с огромной скоростью приближаются скалы.
Ирэлан сильно снизила высоту, маневрирует между скальными образованиями, вынуждая преследователей поступить так же — они продолжают стрелять, взрывая скалы, по корпусу топтера барабанят камни, но сам топтер невредим.
Буря накатывает, ослепляя — топтер дрожит и скрипит, но все же пока подчиняется управлению, и Хиккс считает вместе с принцессой, сжимая бесполезный сейчас лучемет.
— Шесть.
Она резко бросает топтер в бок, разворачивая — пристяжные ремни натягиваются, врезаясь в тело, головокружение усиливается, двигатель топтера ревет от усилия...
Хиккс считает, не зная, удастся ли ему закончить этот счет.
Топтер дважды вздрагивает, взрывная волна толкает его вперед, и они наконец-то вырываются из бутылочного горлышка между скал, и Ирэлан тянет на себя рычаги, и топтер выравнивается, а затем неуклонно идет вверх, задирая нос — плавно и быстро — и оставляя бурю внизу.

Тишина в топтере кажется искусственной, в ней их дыхание слышно отчетливо и слишком хорошо даже за поскрипыванием фузеляжа.
Хиккс выпремляется в кресле, убедившись, что преследования на экране больше нет, а они взяли курс на транспортник.
Тишина его нервирует — разумеется, дело в передозировке стимуляторами, его нервная система разбалансирована и пока не приведена в норму, но тишина его нервирует.
Тем, что в тишине ему приходится признать, что сейчас, во время полета, он был бесполезен. Что их задницы вытащила Ирэлан — их обоих.
— Вы могли бы стать пилотом контрабандистов, — говорит Хиккс раньше, чем успевает подумать, что стоит держать свое мнение при себе — она принцесса из Дома Коррино, ей не нужны ни его комплименты, особенно настолько неуклюжие, ни думать о том, кем она могла бы стать.
Она уже стала — она консорт-принцесса, она Сестра Бене Гессерит, и каждый сардаукар знает о том, что принцесса Ирэлан — одно из главных сокровищ Падишах-Императора, драгоценный камень в его короне, и ее возвращение с Арракиса стоит любой цены, которую может заплатить армия.
Или, в ином случае, невозвращение.

— Неопознанный топтер! Представьтесь или вас уничтожат именем Его императорского величества! — доносится искаженный помехами голос из радио — транспортник заметил приближающийся топтер.
Хиккс щелкает тумблером, переводя канал в режим передачи.
— Говорит капитан шестого легиона Его императорского величества Коттер Хиккс. Со мной ее светлость принцесса Ирэлан. Прошу разрешить посадку.

Она мягко заводит топтер в шлюз транспортника, скрываясь от палящего солнца в его прохладном металлическом нутре, сажает его. Полозья топтера скользят по металлу пустого шлюза, и вновь становится тихо. Это обманчивая тишина — далеко-далеко начинают работать двигатели транспортникка, готовя машину ко взлету на обиту, наверняка по переходам уж спешит приветственная команда, чтобы засвидетельствовать свое почтение оказавшейся на борту леди Ирэлан, отвести ее в лучшие отсеки, оказать все необходимое уважение, но пока в шлюзовом ангаре тихо и пусто.
Хиккс, все еще не веря, что все закончилось, не позволяя думать о тех, кто остался, почти вываливается из топтера, забрасывая за плечо лучемет, отмечая отсутствие привычной тяжести брони, обходит махолет и останавливается перед дверью со стороны Ирэлан.
Двое с лишним суток все его помыслы были направлены только на нее — на ее безопасность, на необходимость доставить ее к отцу, и сейчас он с трудом осваивается с мыслью, что большее ему не нужно торчать рядом, что теперь он вроде как свободен идти куда хочет — один.
— Можете идти, ваша светлость?

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+