К этому невозможно привыкнуть, вот что. К этой вони, запаху слежалых тряпок, отсыревших и потом высохших, запаху человеческого жилья, давно не проветриваемого, в этим настенным росписям. Джерри уже видел это все, был среди тех, кто нашел эту нору, но вот он оказался здесь опять, в компании с Доком, а эффект практически такой же: как будто в башку к настоящему психу заглянул.
Такое мнение разделяют и другие парни, поэтому здесь Док. Док у них как раз вот по такой херне специалист, и тут даже Джерри возразить нечего: ей хорошо бы на это взглянуть.
Может, конечно, дело и яйца выеденного не стоит, к тому же, тот мудень, который в библиотеке прятался и укусил его месяц с лишним назад, мертв, его уже не расспросишь. Нет, понятно, это они с Бельтраном погорячились, конечно, лучше бы было взять того урода живым, но тогда Джерри плохо соображал. Они с Рохо просто дернули в погоню, потом сработал инстинкт этот пресловутый - а дальше уж и вовсе, Джерри такое облегчение настигло, когда он понял, что мудила тот никакой не мертвец, что он только одного и хотел - увидеть мозги того мужика размазанными по асфальту, и так оно и вышло.
Кроме этого, Портедж никаких сюрпризов не содержал - больше никаких привязанных к столам мертвых тварей, никаких ублюдков, только притворяющихся мертвыми, ничего такого, что мешало бы рейдерам обшарить город, вывозя все, что представляло хоть какой-то интерес. Даже мертвецов почти не попадалось - так, несколько во взорванной явно наспех больнице, что Джерри до сих пор удивляло: неужели правительство и в самом деле эвакуировало население Портеджа, как и обещало на тех плакатах на железнодорожной станции?

Ему, с одной стороны, хочется в это верить - это вроде как дает надежду, что мир на самом деле не рухнул прямиком в ад с потрохами, что где-то сохранилось подобие порядка и цивилизации и люди нашли убежище, а Коламбия была брошена на произвол судьбы, потому что где-то далеко мужчины и женщины в деловых костюмах решили, что обитатели тюрьмы не достойны спасения.
Хочется верить, конечно, но те, кто прибыл в Коламбию из Белойта, рассказывали совсем другое, а у Джерри нет оснований считать, что Пирсон лжет.
Если население и было эвакуировано в какой-то лагерь вроде того, о котором рассказывали прибывшие, это вовсе не означало спасения - так что пустой мертвый какой-то Портедж не внушает в Джерри надежду, а вот на нервы действует изрядно.
И в другой ситуации, может, он бы Дока сюда и не потащил - что за радость гулять по улицам, на которых то и дело попадаются следы перестрелок и спешной эвакуации, да и все эти разбитые и грубо заколоченные досками витрины и окна, грязные улицы, предупреждающие надписи, тоже мало кого порадуют, но эти надписи на стенах, эти рассаженные куклы...
Как по Джерри, работа для Дока - а ей не помешает отвлечься.

Они не говорят о ее выкидыше - Джерри не знает, что сказать, да и что бы он не сказал, это все равно делу не поможет - и, может, это так и выглядит, что они избегают эту тему, но Джерри считает, что некоторые вещи - они просто случились, и говорить об этом нечего. С него довольно и того, что Док вроде как оправилась, без осложнений, без особых проблем - с врачами у них напряженка, так что он больше по этому поводу загонялся, ну, мол, ни больниц, ничего. А все остальное - ну, Док знает, поди, что в таких случаях делать, все же мозгоправ.
Ну и она справляется - Джерри кажется, что справляется, а если ей еще будет, о чем подумать, кроме того - так и совсем хорошо. Отвлечься хорошо, вот что - это Джерри выезжает в город и по округе, а Док день за днем торчит в камере, так что немного развлечения ей точно на пользу пойдет.

- Ну вот, сама видишь, - он ей почти ничего не рассказывал по дороге, специально, чтобы впечатление заранее не сбить, так что теперь смотрит ей в лицо, пока она оглядывается.
Это не квартира, не супермаркет, где, как по Джерри, было бы логично устроить себе убежище - это зоомагазин под сорванной вывеской, на опущенных роль-ставнях сквозь пыль до сих пор проглядывают изображения животных: кошек, собак, попугаев. Они сюда и сунулись-то почти случайно, Клэнси предложил взглянуть, не найдется ли что-то из медикаментов, которые и для людей можно приспособить. Медикаментов не нашлось, да они об этом и забыли, когда внутрь влезли - слишком уж тут все было... психопатично.
Кто бы тут не жил, это точно было уже после того, как все полетело по резьбе - хотя бы по той причине, что в клетках до сих пор сложены кучки костей того, что прежде было щенками и котятами. Сложены пирамидками, на это даже Джерри внимания хватает - как будто кто-то после смерти сложил тщательно очищенные от мяса и мышц кости обратно, придав им вот такую искусственную форму.
И эти слова на стенах - некоторые буквы похожи на английские, а некоторые - нет, некоторые слова читаются, а некоторые - нет.
И пять спальных мешков на полу - все со следами долговременного использования.
Пять - а не один, если бы тот псих тут торчал в одиночестве, и Джерри хотелось бы знать, чего ждать от еще четырех предполагаемых соседей.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Док объясняет очень понятно, не сыпет специальной терминологией, не говорит так, что Джерри хочется после каждого слова ее остановить и переспросить. Может, как для дебила объясняет, но Джерри не в претензии: зато он понимает, что она ему сказать пытается.
- Тот был просто в одежде, - говорит Джерри. - Тот, который меня укусил.
Теперь у него подмышкой след от укуса - справа на ребрах. Повезло, что воспаления не подхватил - человеческий рот, говорит Док, та еще помойка, хуже, чем собачий укус.
Но не хуже, чем укус мертвеца, вот что самое главное, и Джерри, который первые часы все еще на всякий случай прислушивался к себе, не начнутся ли с ним все эти метаморфозы, им всем уже знакомые, и ловил на себе внимательный взгляд Бельтрана, который, как специально, находил себе дело неподалеку от Джерри, все же не заразился - укус поверхностный, только кожа содрана, считай, так что и зашивать не пришлось, хватило пары пластырей...
Не хуже, чем укус мертвеца, и Джерри не любит тот день вспоминать - и о том, как в той библиотеке смерти ждал, и о том, как Док плакала, когда он вернулся ну и о ночи тоже не любит. Дерьмовый день, что уж, и так-то он хотел бы оградить Холли от такой вот херни. Она нежная баба, не для такого - может, даже не для него, хотя пока у них все довольно славно складывается - так что он считает, что снова ей возвращаться в этот зоомагазин необходимости большой нет.

Клэнси, нашедший в подсобке зоомагазина "полароид" - наверное, моментальные снимки зверушек украшали прикассовую зону или входную дверь - фотографирует помещение, гребаный извращенец, но Джерри и сам не прочь на улицу выйти: чертовски ему не нравится эта нора. Нора настоящих психов, что Док и подтверждает.
Может, конечно, тот псих, кто в библиотеке на него напал, здесь и не бывал никогда - может, он даже прятался от этих, но, в любом случае, Джерри о нем тоже вспомнил, сразу же, как это место увидел. Вспомнил - и с тех пор никак из головы не выкинет.
Как Док и говорит, время сейчас такое - любой запросто поехать может, на фоне всего этого, что вокруг происходит, а уж если есть предрасположенность, то, наверное, все это и должно пышным цветом расцветать, в такой-то обстановке. Без лекарств. Без тех, кто эти лекарства может выписать, подобрать дозировку, подобрать нужные медикаменты. Без аптек и клиник - таких Центров, вроде чикагского, где они с Доком познакомились.
Он не псих, и Док это знает - но что насчет тех, кто и правда болен? Или сорвался за эти два года - не все же они мертвы. Джерри кое-что в теории вероятности шарит: наверняка кое-кто, достаточно хитрый и с умением приспосабливаться, выжил. Выжил и может доставать немало неприятностей.

- Прогуляемся? - предлагает Джерри вместо ответа на тираду Дока насчет секты. Он это все Расту передаст как можно точнее, если что - тот и сам с Холли поговорит, а уж Клэнси точно захочет обсудить с Доком детали, так что нет ей больше необходимости возвращаться, да и его, Джерри, мысли по поводу этой норы вряд ли ценность представляют, он-то точно от всей этой темы далек, ничего умного не предложит, но, наверное, поэтому он даже сильнее благодарен Доку за то, что она ему объясняет, что думает, как это все на ее профессиональный взгляд.

В городе тепло, на солнце даже припекает. Джерри тащит из заднего кармана бейсболку, нахлобучивает Доку на голову, убирает от лица светлые пряди.
- На вот, пока нос не сгорел, это тебе не из окошка выглядывать, - Джерри берет ее за руку - они тут, конечно, пошумели, как следует, так что если были бы твари поблизости, то точно бы давно уже сюда приковыляли, но расслабляться все равно не стоит, и они все тут слегка навзводе, и из-за находки, и из-за выезда в принципе, Джерри так вообще рад-радешенек, что можно за границы тюрьмы выйти, пусть даже вокруг только смерть и следы агонии, охватившей мир тем жутким летом.
Это им еще повезло в тюрьме, понял он не так давно - парни Пирсона прямо это говорили, но вот так, на свой шкуре, Джерри это только недавно прочувствовал: повезло, что они были за крепкими решетками, смогли жилой блок зачистить от мертвецов, что у них была жратва, вода, все, что нужно, потому что, походу, снаружи, на свободе, людям пришлось куда как хуже.
Например, этим, которые в зоомагазине выживали - выживали и медленно сходили с ума.
Джерри думает, понятно, о Центре, пока ведет Дока подальше от входа в магазин - лицо у нее там такое сделалось, что прямо понятно, что ей там и правда лучше не оставаться, но здесь, на свежем воздухе, на солнце, краски на щеки и в губы возвращаются, она снова на себя больше походить начинает, вот и разговорилась, шпарит как по писаному, умные слова, развернутые предложения...
Его это больше не бесит. Она его не бесит, давно уже - совсем наоборот, и он слушает внимательно, даже если иногда кажется, что нет.
И сейчас тоже слушал.

- Я тебе не рассказывал, но в той библиотеке, где я с Кусакой столкнулся, баба была. В смысле, мертвая. Мертвая и ожившая, ну, как эти твари. И к столу привязанная. В такой позе, знаешь. В общем, будь она живой, я бы все поставил на то, что ее там кто-то трахал - там все под это дело было, юбка, чулки, туфли на каблуках. Никаких трусов. Так что про психов ты верно заметила. Тут у них прямо как рассадник какой.
Не рассадник, конечно, но не Джерри спорить, что в сложные моменты люди начинают вести себя так, как в нормальных условиях бы не повели - и Док об этом знает даже побольше.
- Ты говоришь, это заразно - в смысле, и нам передаться может? Думаешь, тут в чем-то таком дело? Ну там, что-то в водопроводе завелось, или плесень со стен на мозги давит - я передачу смотрел, в которой про такое рассказывали - или они все слопали какого-нибудь бешеного пса и сами взбесились? - спрашивает Джерри всерьез - он не очень в таком разбирается, но хочет знать, если так. Хочет знать, не начнется ли и у них в тюрьме повальное бешенство, если они достаточно долго в том магазине проторчат или руки потом не тщательно вымоют.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Джерри почесывает щеку, хмыкает, когда Док задвигает вот насчет этого - насчет того, что достаточно одного психа с даром убеждения, чтобы вокруг организовались другие, приняв на веру все, что тот скажет. Так себе перспектива, если уж на то пошло: он понимает, что она пытается ему объяснить, он, может, степень по психиатрии и не получал, но тоже не в лесу вырос, и прекрасно знает и про "Ветвь Давыдову", и про мэнсонову "Семью", и про "Храм народов", и в курсе, что кое-кто из не последних чинов в КМП был убежден, что Саддам тоже вроде как со своим гребаным аллахом разговаривает. Всегда хватало ребят, которые, будто заряженные стволы, только и ждали, пока кто-то спустит курок - всегда хватало таких психов, если уж прямо говорить - а сейчас, наверное, самое раздолье для них и для тех, кто ими управлять умеет, манипулировать и натравливать на цель.
Психическое оружие, значит - ну а что, думает Джерри дальше, приноравливаясь к шагам Холли, если раньше можно было промыть мозги какому-нибудь парню так, чтобы он обвязался взрывчаткой и сел в самолет, но почему сейчас нельзя такого же придурка отправить к воротам тюрьмы? Мало ли тех, кто считает, что американцы виноваты во всех их бедах, мало ли взрывчатки - мало ли военных баз и складов, оставшихся без охраны, заходи и бери что хочешь.
Он не торопится отвечать - тема серьезная, он тугодум и про себя это знает, ему обдумать все как следует надо, ну и Док тоже про него это знает, вообще его не торопит, идет себе рядом, за руку его держится.
Потом, значит, говорит, мол, у нее тут гостиница - вещи ее, то да се.

Джерри себя чуть по лбу не хлопает - мог бы и сам сообразить. Это он на обеспечении государства сюда, в Висконсин, прибыл, а Док-то по работе прикатила, с вещами, со всем таким, и ей, конечно, охота, поди, вернуть себе шмотки.
- Да без проблем, малыш, давай заскочим, проверим. Не опасно, не парься - я бы тебя не притащил сюда, если бы тут в самом деле опасно было, - обнадеживает ее Джерри.
Вот, думает, что ей, наверное, точно настроение приподнимет - свои-то вещи все роднее, чем даже новые, хотя они еще прошлым летом, как с Пирсоном договорились, первое, что сделали, когда из тюрьмы путь открыли, так зачистили почти все магазинчики в Портедже, и наконец-то смогли снять настоигравшие комбинезоны.
Но одно дело ассортимент портеджеских супермаркетов, а другое - вещи, которые ты сама себе покупала, сама выбирала, а для баб это еще важнее, Джерри в курсе, так что отказывать Доку и не думает.

Улица пустая, ни живых, ни мертвых - учитывая, сколько они раз они уже в город скатались, Джерри тут себя как дома чувствует, ну, может, почти как дома - так, как чувствовал себя в захваченном городе Ирака, Йемена или Сирии. Хозяином, вот как, и хочет этим с Доком поделиться - ну и есть в этом еще желание показать ей, что хоть они и больше не заперты в тюрьме, он все еще хороший вариант. Для нее хороший - не какой-то там полусумасшедший пациент Центра психического здоровья или заключенный с двадцатилетним сроком. Она ни разу ничего не сказала, что Джерри бы насторожило - ни разу не дала понять, что их тюремная договоренность больше неактуальна, и ему бы не дергаться на эту тему - после того февральского разговора, после того, как она прямо заявила про любовь, про вот это все, но слова словами, и Джерри ли не знать, как это у баб бывает, сегодня еще любит, а завтра все, дела до тебя нет, так что он так проебаться не намерен.
Хочет Док в гостиницу завернуть - ему не жмет. Хочет свои вещи поискать - без проблем. Даже если позагорать хочет - ну придумает он, как это обстряпать. Ей вообще сейчас, как ему кажется, побольше хороших впечатлений не помешает: она ничего, оправилась после беды той, не вот там тень тенью или вроде того, но тем сильнее ему хочется ее какой-то херней порадовать, чтоб она не думала там, что это между ними что-то поменяло или он ее хочет меньше.

- Веди, малыш, а я разберусь, если на нас какой-нибудь псих выскочит.
Это в прошлый раз он пропустил - ну так не думал живого встретить, а мертвецы в засадах не сидят, в шкафах не прячутся - зато теперь он ученый, они тут все ученые, так что Джерри улицу не только на предмет дохлых тварей мониторит.
- Ну, та... женщина в тюрьме на Деву Марию точно не похожа была, - возвращается Джерри к обсуждаемому вопросу, - но ты думаешь, какой-то псих может убедить себя или других в том, что они мертвы? Я же говорю, он вел себя как гребаный зомбак - у него ни оружия не было, ничего, он сразу на меня кинулся кусаться, ни слова не сказал, рычал, как твари, и воняло от него так же, дохлятиной. Мы с Бельтраном и не поняли, что он живой, пока не увидали, что из него кровища хлещет - не вот эта вязкая дрянь, а кровь, как из живого. Думаешь, его кто-то убедил? Ну, что он такой же, как все эти дохлые твари? Зачем, киска? Зачем это кому-то?

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Гостиница была заперта и кажется пустой, но они все равно выжидают в дверном проеме, Док быстро учится таким штукам, для девчонки, которая имела неосторожность попасться ему под руку и в заложницы. Сейчас, надеется Джерри, ее так просто не взять. У нее глок за поясом, нож на бедре, бита в пикапе, с которой она неплохо поладила - а если случится, что у нее под рукой не будет ничего из этого, то Джерри научил ее паре штук: целиться ногтями в глаза, хватать за адамово яблоко, таким штукам, которые не помешают симпатичной девчонке, когда вокруг апокалипсис и десяток парней без подружек.
И не то что он чувствует себя героем - но ему приятно, что она так говорит, даже если это только шутка. И приятно, что ее вроде как развлекает это проникновение со взломом - потому что как иначе назвать то, что он делает со входной дверью гостиницы.
- Мы с тобой как Бонни и Клайд, а, киска? - спрашивает Джерри довольно, поднимаясь за ней на второй этаж. С лестничной площадки хорошо видна конторка, письма и записки, все еще разложенные в ячейках, но не отданные постояльцам, еще один плакат, сохранивший яркость печати, потому что все два года оставался в помещении, а не под открытым небом. На плакате до сих пор различимы те же нехитрые инструкции, которые он уже читал на железнодорожной станции - и еще призыв отправляться на станцию. Оттуда и правда велась эвакуация - или, по крайней мере, предполагалась.
Возможно, думает Джерри, Доку повезло, что она оказалась в тот день в тюрьме - кто знает, что с ней было бы в противном случае.

При виде своей комнаты - пусть даже она принадлежала ей всего пару часов, до отправления на встречу с ним - Док оживляется.
Джерри пытается вспомнить, приносило ли ему что-либо столько же радости, сколько ей приносит находка книги - кривовато улыбается, пожимает плечами:
- Ты могла бы сказать, я бы завернул сюда пораньше, привез бы тебе твои вещи, детка.
Холли так увлеченно роется в сумке, что ему становится чуть смешно - вот уж никогда не заподозрил бы Дока в шмотничестве.
- Мое, детка? Пара тестов, которые я не успел пройти? - гостиница пустая и безопасная, ни живых, ни мертвых, Док, видимо, тоже чувствует себя в безопасности, потому что со смехом перебирает вещи, едва отложив книгу, выпрямляется, сияя так, будто приготовила сюрприз, который ей не терпится вручить.

Жетоны на толстой цепочке опускаются ему в ладонь, кажутся неожиданно теплыми - металл быстро нагревается, Джерри отлично помнит это, и когда сжимает кулак, гравировка на пластине узнается наощупь.
Его жетоны. Его собственные армейские жетоны - звание, номер взвода, имя.
Они были на нем в момент ареста - Джерри скорее с пальцем бы расстался, чем с жетонами, вот и таскал даже после увольнения, - и, видимо, так и попали из полиции в Центр, а там и к Доку, и вот теперь она смотрит ему в лицо в ожидании реакции, а у Джерри даже слов нет.
- Я больше не морпех, киска, - как-то глупо хрипит Джерри, как будто может ее этим обмануть - как будто она не была его психиатром, как будто это не ей он вываливал лишнее, когда ей удавалось зацепить его на сеансе за живое. - Знаешь же, больше нет.
Но кулака не разжимает - вообще выпустить из рук жетоны эти чертовы не выпускает. Они не могут вернуть его в прошлое, не могут вернуть ничего из того, что он потерял, и Джерри знает об этом, не дурак же он, но все равно - все равно продолжает сжимать пальцы, чувствуя прикосновение Холли к кулаку.
Тянет ее за локоть свободной рукой ближе к себе, обнимает, чувствуя, как она сразу же доверчиво прижимается к нему всем телом. Ее герой, значит.
Его захлестывает волна благодарности - не из-за жетонов, конечно, дело вовсе не в них. Из-за нее самой - всего этого.
Джерри трется подбородком о ее висок, гладит ее по спине, по заднице.
- Отличный блейзер, Док. Мне придется смотреть в оба, представляю, сколько у тебя прибавится поклонников, с такой-то кофтой.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Секса у них и правда давно не было, Джерри и в голову не приходит настаивать - выкидыш есть выкидыш, ясное дело, Доку виднее, как она себя чувствует и готова ли снова пустить его к себе между ног. К тому же, она не вот его морозит - у них полно вот этого, физического, обнимашек-целовашек, и особенно обделенным Джерри себя не чувствует, так и понимает, мол, ей нужно время. Это нормально, как ему кажется, в такой-то ситуации, после такой-то беды - и ему нравится, как она не отстраняется, как вздыхает довольно под его поглаживаниями.
Но еще больше нравится, когда она упоминает приватный показ. Это что, намек? Вроде как она намекает ему, что готова? Готова попробовать?
Секса у них и правда давно не было, и Джерри все понимает - но это не значит, что он не хотел бы. Конечно, хотел - и сейчас тоже хочет, хочет ее, и в кружевном лифчике, и без, но, понятно, еще больше хочет, чтобы она тоже хотела - поэтому, наверное, и ждал: мало радости, если девчонка не хочет, особенно после того, как у них все было, после того, как он узнал, какая она, когда хочет.

- Ого, - фыркает Джерри ей в волосы, спуская руку четко ей на задницу, сжимая через джинсы. - Еще как хочу.
Ладно, не в белье дело, само собой - плевать ему на кружево, даже черное, Джерри не из тех ребят, у которых не встает, если девчонка не натянет на себя чулки и трусы с дыркой на причинном месте, а Доку и украшать себя незачем, она и так вся на его вкус баба аппетитнее некуда, все при ней, и мордашка, и фигурка, и на ласку ответная, но он держит в голове, что она любит неторопливо, особенно поначалу, и все эти провокационные речи - это чтобы ей и самой настроиться.
Но в том, что это зеленый свет, Джерри уверен - Док бы с ним так шутить не стала. Не стала бы с ним заигрывать, чтобы продинамить - у Дока до сих пор даже с фривольными шуточками не все гладко.
Он напоследок оглаживает ее по заднице и отпускает.
- Покажешь, киска? Умираю как хочу рассмотреть все твое нижнее белье как следует. Полчаса нас точно никто не хватится, а то и час, сама знаешь - Клэнси оттуда не уйдет, пока не сфотографирует все до последней мелочи, а нам там торчать вовсе не обязательно.

Вообще, ему и правда интересно - не в смысле, поглядеть на нее в кружевных трусах, хотя и не без того - но глядеть на нее вне тюрьмы. В окружении нормальных вещей - представлять, как бы у них все могло быть, встреться они не так, как вышло. Не в Центре психического здоровья, не в Коламбии, а как-то иначе - может, в баре, типа того.
Они не так часто из тюрьмы выбираются, а Джерри хотел бы побольше вот таких воспоминаний - вне тюремной камеры, без его хватки на ее горле, напоминающей, почему нельзя привлекать внимание полиции, без дохлых тварей, которые стараются до них обоих добраться.

Она сбегает в ванную - как будто и правда собралась устроить ему прет-а-порте, даже забавно, нет, правда, забавно, и он рад видеть, что у нее хорошее, игривое настроение, и перспектива секса Джерри вполне себе радует, не без того, так что он собирается играть по правилам.
Садится на край кровати - номер самый стандартный для Центральных штатов, даже на стене морской пейзаж в рамке, гармонирующей с тускло-зелеными обоями, двуспальная кровать под покрывалом, задвинутые шторы на окнах, как будто Док и здесь пыталась спрятать свою частную жизнь от чужих взглядов.
Морпех однажды - морпех навсегда, повторила она то, что он сам сказал, но это верно и для нее. Один раз психотерапевт - всегда психотерапевт, но Джерри ничуть не в претензии: она не лжет ему. Находить нужные слова вовсе не значит лгать - она в самом деле так и думает, думает все то, что ему сказала, а Джерри, наверное, нужно было услышать. Что у него снова есть дело. Есть задача.
Он вешает на шею жетоны, пряча их под майку, откидывается на кровати, смотрит в потолок.
Она права в этом - война пришла в Штаты, прямо к ним на порог, и, походу, у них тут теперь опять обязательный призыв: ни у кого не выйдет отсидеться в тылу, даже Док отхватила свою порцию дерьма, так что она действительно права. Он не может, не имеет права делать вид, будто его касается только его собственная безопасность и ее безопасность. У него есть кое-какие навыки, может, даже таланты - и это его долг, использовать все это на благо тех, на чьей он стороне.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Док появляется из ванной, замирает в дверном проеме, неторопливо поворачивается вокруг себя, демонстрируя хваленое нижнее белье - Джерри заинтересованно приподнимается на локте, одобрительно разглядывая все, что она сочла нужным показать. Все, как обещано - белье явно из той серии, которое бабы надевают, когда хотят, чтобы его с них поскорее сняли, кружево, шелк, все, что положено, и Джерри, может, и правда не так это все и важно - уж точно меньше, чем это важно для Дока - но вот что его реально заводит, так это сам факт.
Ну, что она перед ним крутится, перед ним красуется, стараясь себя покрасивее показать, посексапильнее.
У нее даже в голосе эта игривость появляется - ладно, да, с флиртом у него не очень, он не очень в этой теме, флирт узнает, только если тот ему в горло вцепится или девчонка майку задерет до самого подбородка, но Док баба умная, Док про него все это понимает, так что предупреждает заранее, мол, не тупи.
И Джерри не тупит, тянет руку, куда сказано, трогает теплый шелк, мягкое кружево, гладит выше, над резинкой, прямо по голой коже.
- Охуеть просто, какое приятное, - соглашается послушно, оглядывая ее целиком, насколько взгляда хватает, от коленей до спадающих на плечи волос.
Она так и стоит возле самой кровати, приняв эту журнальную позу - рука на бедре, одна нога чуть вперед, голова наклонена, а Джерри чуть на слюну не исходит, такой она ему кажется соблазнительной, в этом-то белье, специально надетом, чтоб он его с нее снял.

Ладно, думает Джерри. Они просто попробуют. Начнут неторопливо, и если у нее что-то заболит, если станет как-то не так - то прервутся, ничего. Но попробовать стоит, уже пора попробовать хотя бы, попытаться вернуть кое-что, что эта беда у них отняла - хотя бы то, что можно вернуть.
Другой вопрос, сможет ли он остановиться - но Джерри считает, что да. Док ему важна, важно то, что и как у них идет - а это хорошая мотивация тормознуть, если она скажет "нет", даже если они уже оба без трусов будут. Другой вопрос, как сделать так, чтобы это было "да" - делать так, как ей нравится. Медленно, ласково - Док девчонка нежная, ласковая, с ней так и надо, и Джерри не жмет, а она вроде как благосклонно к его стараниям, хотя он в курсе, что ласка у него так себе выходит, особенно когда дело уже до того самого доходит, когда ему уже крышу срывает, так хочется ей вставить.
Но кроме ласки ей еще потрепаться обычно охота - и к этому Джерри тоже с пониманием.
Садится на краю кровати, уже представляя, как разложит ее на этой кровати, на нормальной двуспальной кровати, на которой им обоим места хватит, не надо будет париться, как разместиться, куда локоть деть, куда колено. На нормальной кровати, как будто вокруг тоже все нормальное - и то, что они вместе, тоже самое нормальное, что только может быть.
Садится, как будто притягиваясь к ее телу магнитом, задевает коленом ее колено, обхватывая за бедра, притягивая ближе к себе, между ногами ее ставя, пока она болтает о том, что про них в газетах писали.

Чертовски это сложно, сосредоточиться сразу на двух вещах - на том, что она говорит, и на том, как ее задница у него под рукой ощущается. Голая задница - трусы-то тут так, больше для красоты, полоска шелка на талии, кружева, почти ничего и не прикрывающие, и он лапает обеими руками ее задницу, сжимает, задирает голову, когда безошибочно угадывает вопрос, больше по тону, чем по смыслу - поди тут уследи за смыслом, когда она стоит перед ним почти голая, позволяя себя хватать, его женщина по любым меркам, женщина, с которой он полтора года спит, с которой живет, считай, и кроме которой ему никто не нужен в этом самом смысле.
- Роман был? - переспрашивает хрипло - приходится прямо усилия приложить, чтобы врубиться, про что она спрашивает, но в итоге ему это удается. Джерри, так и глядя ей в лицо снизу вверх, зубасто усмехается, вминая пальцы ей в задницу, зацепляя резинку трусов.
- Видели бы они тебя в том туалете на заправке - сразу никаких вопросов бы не осталось, Док. Видели бы они тебя там - ты ж уверена была, что если взглянешь на мой хер, то тебе помереть придется, никак не меньше...
Его до сих пор то воспоминание веселит - а он не так чтоб любит вспоминать о тех часах на шоссе в Дулут.
- Я бы тебя не тронул, Док, - уже серьезно говорит Джерри. - Ну вот в том смысле - не тронул бы. Не то что ты мне не нравилась, нравилась, конечно, уже тогда нравилась, но нет, и я в курсе, что тебя об этом спрашивали, в курсе, что так и думали, что у нас что-то было, по твоему желанию или нет, но было. В курсе, что это тебе пришлось объясняться, со всем этим дерьмом разбираться...
В курсе и того, что жених ее отморозился и из-за этого тоже - Джерри сложил два и два, то, что она ему насчет кольца рассказала, то, что позже рассказывала, большого ума не требовалось, чтобы понять, что тот мудила воспользовался этим шансом ее виноватой выставить, когда тот ему прямо в руки упал... Ну воспользовался и воспользовался - Джерри вообще не в обиде, наоборот: Док в тюрьме уже свободной девчонкой была, никаких обязательств, никаких обещаний. Вся его - никаких нерасторгнутых помолвок.

Джерри отпускает ее ровно на столько, чтобы стянуть с себя майку через голову, снова обхватывает ее, крепко обнимая, целует в живот прямо перед его лицом, под краем лифчика, выцеловывает полосы и загогулины под сводом ребер, запускает уже обе ладони ей под резинку трусов, тянет вниз, продолжая целовать, трется щекой, как будто хочет ее запах по себе размазать, полностью в него завернуться.
  - Ужас какой красивый лифчик, Док, ты в нем просто конфетка... Давай это все с тебя снимем, а, малыш? Чтобы не поломать, какое-то оно все больно тонкое, боюсь, дерну случайно и все, больше не надеть, а в местных магазинах я такого не видал, м? Как ты на это? Как на то, чтоб поберечь это все?

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

- Гораздо больше, - заверяет ее Джерри, наглаживая со всех сторон. - Хотя ты по-прежнему зануда, Док...
Это не совсем так, он догадывается, что она его дразнит - знает, что он уже поплыл, вот и дразнится, вроде как заигрывает, но его это и правда ничуть не бесит, наоборот. Ну любит она поболтать, когда он уже готов к делу перейти - ну так что же, у всех свои недостатки, он тоже не подарок, но как-то они сумели поладить, со всеми своими особенностями характера.
Джерри жизнью ученый, больше не собирается попадать в известную ловушку - но к Доку у него претензий нет: она вся под него, и Джерри не вот какой спец по романтике, но как-то так себе романтику и представляет: когда его женщина для него раздевается, чтобы ему дать. Куда уж романтичнее, что может быть романтичнее - наверное, для этого такое белье и делают.
И так-то обычно Джерри сам с нее стягивает лишнее, но сейчас напоминает себе не торопиться, вот и дает киске дразниться, потому что ему и это в ней нравится. Когда-то он и правда считал, что она чертовски скучная - занудная, бесячая, раздражающе-правильная, но вроде как что теперь об этом вспоминать, особенно сейчас, когда она голышом на него забирается, прижимается голыми тяжелыми сиськами, целует с намеком таким, мимо которого уже даже Джерри не прошел бы.

Ну вот, он ей нравится, она так и говорит - но что важнее, она это и показывает, облизывает ухо, мурлычет прямо, киска и есть. Горячая девчонка, ласковая, игривая, и вот до недавнего времени у них и в койке проблем не было. Впрочем, может, и сейчас не будет - киска действует вполне уверенно, хватается за его ремень, болтает все эти задорные штуки, мол, как он ей нравится, какой он такой, какой сякой.
В настроении, в общем, и пока Джерри ее со всех сторон оглаживает и тискает, ничуть не противится.
- Ага, - Джерри уже стаскивает ботинки друг об друга, пока она его татуировки наглаживает - и нравится же ей, кто бы мог подумать, что ей вот такое заходит. - Я уже, киска. Сейчас все будет.
Ну, может, не уже - но в целом, точно недалеко: Джерри много не надо, а киска ему с лихвой дает, под руки ластится, прижимается голым телом покрепче, Джерри прям хоть разорвись - не то штаны снимать, не то киску дальше наглаживать.
Он затыкает ей рот поцелуем, пока она еще дальше в рассуждения о социальной справедливости не забрела, невзирая на встающий вопрос - а она может, Джерри точно знает - расстегивает ремень, молнию, приподнимет зад прямо с ней, сидящей сверху, стягивает джинсы прямо вместе с трусами, чтоб два раза не дергаться, валится обратно на кровать, сгребает Холли в охапку и вместе с ней перекатывается по покрывалу, опрокидывая ее на спину.

На тюремной койке им бы такой фокус точно стоил падения, и наверняка и настроения - но здесь-то кровать нормальная, стандартная двуспальная, так что Джерри прижимает киску к кровати, целует торопливо куда попадает, в губы, в щеки, в подбородок, по подставленной шее, голой груди, а сам ерзает, одной рукой старательно все ниже стягивая джинсы. Потирается о ее горячее бедро, устраивается между ее ногами, получая кайф от того, как она под ним выгибается, чтобы ближе прижаться, такая вся ладная, такая вся его.
- Ты в порядке, малыш? - спрашивает, давая ей вздохнуть после особенно затяжного поцелуя - с таких она вроде быстрее всего заводится, с таких мокнет почти сразу, сразу в настроение приходит. - В смысле, может, хочешь сверху быть, контролировать, типа того?
Ему вообще не влом, как - лишь бы как-то, и чтобы ей без вреда, но так-то у него и главный сюрприз есть.
- Сейчас, погоди полминуты, - говорит, потираясь ей между ног настойчивее, шарит в джинсах, вытаскивая блестящий конвертик - разжился тут в местной аптеке, вполне себе годная еще пачка.
Не то что у него это прямо мечта, в резинке трахаться - он вообще-то куда больше без любит, и Док вроде тоже не против была, когда они без, но вот ведь, проблем лишних тоже не хочется, уж точно не прямо сейчас.
- Наденешь? Ну, чтоб спокойнее было.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Она, конечно, говорит, что она хорошо, но Джерри все равно малость об этом парится. У них ни врача, ни больниц - больница Портеджа представляет из себя кучу взорванных обугленных обломков, а на парковке сзади что-то вроде организованного на скорую руку кладбища, тела в мешках для трупов, которые сперва складывали с какой-то системой и аккуратностью, а потом будто бы просто сваливали как придется - и будь какие-то осложнения, случись какие-то проблемы, быстро порешать все не выйдет, и он страсть как боялся потерять и Дока, прямо как будто ему ответочкой за этот укус прилетело.
Но не потерял, она оправилась, говорит, что хорошо себя чувствует, ничуть не против ему дать - по-хозяйски раскатывает резинку, как будто и не было этого перерыва, снова откидывается на спину...
Ей нравится под ним, это Джерри помнит - помнит, что ей утром нравится быть снизу, и чтобы помедленнее, пока она еще не до конца проснулась или типа того, - и сейчас ей тоже до сих пор все нравилось: она мокрая между ног, гондон добавляет смазки к ее естественной, и Джерри буквально одного движения хватает, чтобы оказаться в ней.
Они, видимо, оба напряжены - потому что выдыхают почти синхронно, Джерри чувствует, как она под ним расслабляется, выдыхает это свое "все хорошо" в плечо, потирается щекой, расслабляясь еще сильнее, подаваясь бедрами к нему в бессловесном призыве, приглашении.
Все хорошо, она в порядке, в порядке физически и психически - хочет с ним трахаться, а Джерри изрядно успел накрутить себя беспокойством об этом, изрядно загнался, будет ли она хотеть с ним.

Ну, хочет - устроила целый показ, как будто ему дополнительная мотивация нужна была, намокла, двигается вместе с ним, и Джерри улетает от всего этого сразу, а больше всего от того, что она и в самом деле как будто его хочет, трогает везде, куда дотягивается, гладит по плечам, по спине, по голове, и его все сильнее заводит каждое прикосновение, хотя, казалось бы, куда уже сильнее.
Как будто намеренно его провоцирует, даже поторапливает - обхватывает ногами, давая ему быть еще глубже, пробегается по спине. Там у него чувствительность притуплена, но он все равно чувствует ее прикосновения - ей не противно, ничего такого, хотя Джерри в курсе, как его спина сзади выглядит, как гребаная черепаха, помнит, что Карен его шрамы до истерики доводили, а Доку как все в порядке, Доку он весь заходит таким, какой есть, даже на голову малость ебнутым, и это ли не то, что любой хочет?

В резинке, конечно, не совсем то, еще этот запах латекса от ее пальцев, смешивающийся с запахом пыли и сырости в комнате, два года простоявшей без уборки и проветривания - но Джерри добирает другим: вот этими ее прикосновениями, тем, как она дышит, как прижимается к нему грудью, как целует, запуская язык ему в рот.
В ней нет агрессии - вообще нет, она про другое, вся от кончиков пальцев на ногах до блондинистого затылка про другое, и Джерри на это другое подсел как наркоман, и ему вообще не надоедает, вообще нет, мог бы трахаться с ней сутками, только и прерываясь на пожрать и поссать, и все, что она ему иной раз пытается о бывшем своем женихе рассказать, - все это его только удивляет, реально, в тупик ставит: как можно по своей воле отказаться от такой, как Док? Своими руками проебать вот такое?
Ну и как он не старается, а все равно быстро его с головой накрывает - ее вздохи, податливость ее тела, эти влажные шлепки между ними, потому что гостиничный кондиционер давно не работает, а весна выдалась жаркой и комната порядком нагрелась, несмотря на зашторенные окна. Запах латекса стирается другим, запахом ее разгоряченного тела, собственной смазки, Джерри жадно вдыхает этот коктейль, как будто гипервентиляцию заработать хочет, устраивается на локтях, вбиваясь ей между бедер, глубже, глубже, размеренными длинными движениями.

Они ловят этот ритм - их ритм, их общий, и это так же хорошо, как раньше, и даже лучше, потому что это про то, что вроде как они кое с чем разобрались, перевалили через кое-что, пусть и ободравшись, оставив живого мяса, но перевалили же.
- Хорошо, - выдает Джерри свою версию между желанием продержаться еще, чтобы она успела, и желанием добраться до финалочки, зная, что Док тоже хочет это услышать, его услышать, и, может, ему надо бы продумать уже как следует, что ей говорить, вот так, когда они в койке, что говорить, и он иногда даже придумывает, в самом деле придумывает, что ей сказать - например, что она пиздец какая красивая, что она самая лучшая, что он от нее без ума, но, как правило, когда ему уже подкатывает, он едва имя свое вспомнить может, и если и болтает, то полную хрень. - Как хорошо, Док. Умереть как с тобой хорошо.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Она горячая девчонка, если ее правильно нагладить - за внешней скромностью, какой-то прохладной отстраненностью она горячая девчонка, если все сделать верно; для Джерри это больше всего похоже на чистку пушки - важна последовательность, внимательность, тщательность, ты идешь от первого ко второму, потом к третьему, к следующему, и только в этом случае можешь полагаться на результат.
И - сюрприз - с Доком работает сходная тактика: пару минут целуешь ее вроде как без задней мысли, вроде как разведка - потом переходишь к затяжным, мокрым поцелуям, от которых дыхание у них обоих сбивается, теплее становится, ну а потом подключаешь тяжелую артиллерию - возвращаешь ее из того, где она там мыслями обретается, из всех этих сложных размышлений о будущем человечества в целом и выживших обитателей Коламбии в частности, на землю, прямо физически, напоминая ей, что у нее есть тело, тело со всеми эти женскими охуенными штуками где надо, и если прошел все эти точки, то можно поздравить себя с успехом, с тем, что Док не только на спину упадет, но еще и кончит.
Это даже забавно - то, насколько она ответная на ласку, насколько горячо реагирует, он бы в жизни не подумал.
И то, насколько его это захватывает - Джерри в принципе секс любит, потрахаться не дурак, его вообще мало что так расслабляет, как секс, но Док - Док ему, в общем, не только тем заходит, что ноги раздвигает, а еще и тем, как ей это нравится, с какой готовностью она это делает, ну, особенно с тех пор, как он научился в верной последовательности все делать, угадывать эти ее мелкие намеки.

В общем, Джерри не из тех, кто готов сесть и спокойно и детально обсудить, что и как нужно делать, чтобы трах им обоим зашел как следует - все это херня, он считает, ты либо хочешь, либо нет - но с Доком разговоров и не нужно, а кто бы мог подумать, учитывая, как она любит влезть в голову, поковыряться в самом личном. Здесь - не обязательно, они понимают друг друга с полуслова, да ему, как иногда кажется, достаточно даже уловить, что она дышать начала по-другому, чтобы понять, что пора на следующую точку перебираться или то, что она уже вот-вот.
Все это мелочи, но Джерри они только сильнее заводят, потому что он знает, что они означают - ее изменившийся ритм дыхания, то, как она ему на спину нажимает.
Но больше всего, конечно, Джерри ее стоны цепляют - и она прямо себе не отказывает, с каждым его движением стонет все громче, все, черт возьми, одухотвореннее, сбиваясь, громко выдыхая, чтобы вновь застонать, когда он вминает ее в кровать. Джерри даже напрягается - она не вот громкая обычно, и он ловит себя на мысли, не причинил ли он ей боль или типа того, зависает, прислушивается.
Это не боль, вообще нет - это удовольствие, она стонет от удовольствия, не скрывая его, не одергивая себя из-за того, что из соседних камер можно дождаться подбадриваний и беззлобных комментариев: нет, в жилом блоке хватает камер, чтобы не жить друг у друга на головах, но тюремная акустика такова, что ты волей-неволей в одном конце коридора слышишь, как кто-то кашляет в другом конце, но здесь, в гостинице, пусто, и она стонет снова, лижет его плечо, прикусывая кожу.

Джерри все эти признаки ловит слету, вот что опыт делает: они полтора года трахаются, и это все лучше становится еще и поэтому, вот из-за того, что они как следует друг друга узнали, в этом самом смысле узнали, и Джерри уже без слов понимает, что все, ей уже быстрее хочется, что можно больше не сдерживаться, что ей уже немного осталось, и сейчас ей даже в кайф будет, если он за нее как следует возьмется, прямо как надо будет.
Ну так и выходит - он меняет темп, наваливается на нее посильнее, двигается быстрее, резче, даже выйти не успевая, так, как будто хочет ее вбить в этот матрас под ними, а она только шире ноги раздвигает, подхватывает за ним, начинает дышать все чаще, запрокидывает голову, подставляя ему горло, сейчас влажное от пота, с прилипшими светлыми волосами, прикусывает губу...
Джерри опускает голову, лижет ее по шее, под ухом, все крепче вжимаясь лицом в ее висок, как будто хочет в ней раствориться - или, наоборот, ее в себя втянуть, вобрать целиком, чтобы наверняка, чтобы они вместе и навсегда, а потом она сжимается там, внутри, вокруг него, мягко, но плотно, горячо и мокро, он даже через резинку чувствует. Сжимает его собой - раз, другой, все слабее, по ее телу под ним как будто волна проходит, щеки вспыхивают румянцем, дыхание прерывается.
Джерри готов за этим вечность наблюдать - за тем, как она кончает с ним, и в этой позе у нее это быстро, быстро, и, черт, как же заводит, и ему прямо крышу срывает. Как будто ее оргазм выжимает спусковой крючок - и это срабатывает и в нем.

Потом - это тоже хорошо, лежать вот так, прижав ее собой, и Джерри медлит, вот в этом мгновении себя удерживает, мгновении, когда в башке и яйцах пусто, когда они с Доком и правда как одно целое, животное о двух спинах, и тут он уже против резинки не особенно возражает, потому что тут свой кайф есть, кончать в ней, не дергаться в последний момент, не суетиться.
Но - все равно лежать так долго не выйдет, и Джерри, чувствуя, как она возится под ним, устраиваясь так, чтобы он ее не слишком прижал, приподнимается, целует ее в горячий нос, пошедший веснушками, перехватывает резинку, пока не сползла, и скатывается с Холли. Покрывало на кровати в первый момент кажется даже прохладным, приятным под потной спиной, Джерри громко и довольно выдыхает, стаскивая гондон, роняет его на пол прямо у кровати, потом разберется. Нагретый металл жетонов приятно напоминает о себе, прилипнув над татуировкой на груди.
Шарит по Доку, устраивая ладонь на влажных рыжеватых волосах у нее на лобке, гладит подвздошную косточку большим пальцем, дотягиваясь.
- Если снять пару окон на вышке, - говорит Джерри, глядя на ее профиль, на вспухшие от поцелуев губы, на подрагивающие ресницы, - то там можно позагорать. Места немного, но тебе хватит, зато спокойно, уединенно, хоть без трусов валяйся, даже с других вышек не видать будет. Я покараулю. Хочешь? Там вроде нормально, захватишь покрывало и все. Вряд ли кто-то в бега кинется, нахрена нам сейчас вышки эти, а так хоть польза.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Одним из сюрпризов, на который Джерри действительно не рассчитывал, для него стало ее чувство юмора, или, скорее, тот факт, что они понимают шутки друг друга. Док, выглядящая так, что скорее отморозится в ответ, смеется его не так чтобы мудреным шуткам, и шутит сама, и Джерри фыркает на это поддразнивание насчет вести себя как джентльмен. Прямо сейчас, когда он сыт - так себя и чувствует - когда комната кажется пропитанной запахом секса, смеси латекса, пота и смазки, Джерри, конечно, с легкостью пообещает Доку, что будет хорошим мальчиком и не станет мешать ее загоранию, только обещание это туфтой окажется, как до дела дойдет, и они оба это знают. Он ее хочет, так уж сложилось - полтора года прошло, а он все еще ее хочет, и Джерри трудно поверить, что этому однажды может прийти конец - с чего бы? Она задорная, горячая девчонка, и в койке с ней и правда хорошо - а еще она прямо подчеркнуто его девчонка, и Джерри это не меньше заходит. Не то что он не в курсе, что это может быть продиктовано нежеланием Дока лишний раз рисковать - она с ним познакомилась не вот в очереди к кассе или на регистрацию рейса. Она вообще о нем узнала, потому что он грохнул женщину, которая ему изменила, и ее любовника - Джерри не так чтобы гордится этим фактом своей биографии, но и отрицать или врать об этом ему и в голову никогда не приходило: он сделал то, что должен был, то единственное, что мог сделать, и никто не обещал, что это должно было ему понравиться.
Но погляди сейчас на Дока - она и ухом не ведет, переворачивается на бок, зажимая его ладонь между бедрами, там, где все еще влажная и горячая, водит пальцами по его груди, благодарит за предложение позагорать, вежливая, чертовски вежливая киска.
Ну, как по Джерри, они договорились - ее устроила предложенная вышка, с мелочами разберутся по ходу дела. Он не из тех, кто будет долго топтаться на месте и обсуждать то, что уже и так ясно, но прямо сейчас Джерри, пожалуй, солидарен с Холли: ему тоже не особенно хочется вставать.

- Посмотрим, киска, - говорит на ее взгляд, полный надежды. - Что-то мне не больно нравится этот город, сама знаешь.
И не ему одному: слишком много вопросов, на которые нет ответов, слишком много психопатов на квадратную милю. Не то чтобы прямо есть, отчего напрягаться - они поодиночке не ходят, те, кто в тюрьме выжил, быстро переняли науку у парней Пирсона, а многих и учить не пришлось, и город вроде как и правда пуст, но это Джерри и беспокоит. Даже если большую часть населения и правда эвакуировали, то где мертвецы? Судя по следам перестрелки на железнодорожной станции, перегороженным улицам и состоянию городской больницы и явным признакам мародерства, типа выбитых витрин, разнесенных продуктовых и аптек, здесь творилось то же, что и в Коламбии в те, самые первые дни, так где, черт возьми, все дохлые твари?
Мертвецы Коламбии торчали в тюрьме, пока не появился Пирсон со своими грузовиками, набитыми оружием - и по рассказам тех, кто пришел с ним, каждый городок на пути от Белойта до Коламбии просто кишел мертвецами, так куда подевались мертвецы Портеджа?
В другом городке неподалеку - у Джерри из головы вылетело его название - дохлятины хоть завались было прошлой осенью, прямо шагу не ступи, они даже не рискнули сунуться дальше первого карантинного укрепления, еще в одном городе по соседству, Пойнетте, дела обстояли чуть лучше - там мертвецов кто-то запер на стадионе, из которого сначала сделали что-то вроде перевалочного лагеря для эвакуированных. Нихера хорошего из этого не вышло - если стоять с подветренной стороны, то за несколько кварталов слышен этот гул, в который сливается рычание и кряхтение тысяч мертвых глоток, как будто там самая важная игра сезона идет, прямо мороз по коже, Джерри почти обрадовался, когда оказалось, что оттуда, из этого города со стадионом, все выгребли задолго до их появления и не пришлось там особенно задержаться, но, в целом, вопросов не возникало.
С Портеджом дело обстояло иначе - где его мертвецы, оставалось загадкой.
И не то чтобы Джерри думает, что все они прячутся в шкафах - как тот черт в библиотеке, вот уж не скоро забудет, прямо с жизнью же попрощался, на полном серьезе, написал Доку ту дурацкую записку, всерьез решал, самому все сделать или Рохо довериться - но ему все равно вроде как этот Портедж против шерсти.
Портедж да, а вот кровать - нет, кровать отличная, и хотя ему не привыкать спать на узкой и короткой койке, десять лет в КМП как-то привили умене спать и высыпаться где угодно, в целом тоску Дока по всякой такой херне Джерри понимает.
Она нежная, трепетная баба - ей хочется книжек, хорошего мыла, вкусной ерунды и нормальной кровати, на которой вдвоем можно не ютиться.

- Посмотрим, - снова говорит Джерри, подтверждая, что услышал ее - у него это так и работает: она говорит, он слышит, потом мозгует в голове, потом результат выдает, да или нет, а попусту языком молоть - ну, это не к нему.
И, конечно, хоть проваляться с ней на кровати до завтра и правда план на миллион, такой роскоши им только желать. Джерри еще разок оглаживает Холли по крутому бедру, по сиськам, подхватывая в ладонь эту горячую упругость, наваливется на нее снова, укладывая на спину, поглажимая ее между ног, целуя поглубже, и без большой охоты перекатывается дальше, спуская ноги с кровати, наступая на свои же шмотки. Цепочка знакомой тяжестью натягивается на шее, жетоны шлепают по влажной коже, Джерри как будто снова собой стал, вот как это ощущается, и он даже удивлен - с такой-то мелочи?
- Ладно, Док, давай собираться. Прошарим тут по верхам, вдруг и правда было, что запирать - и назад... И да, малыш, спасибо, что жетоны сохранила. Я и не думал... Не думал, короче.
Джерри одергивает себя - помнит, что она ему подружка, а не терапевт, так что особенно в это зарываться не хочет, тем более, пока сам не уверен точно, что именно чувствует. Тянется за вывернутыми штанами, вытряхивает трусы, носки, встает - кровать поскрипывает, матрас, просевший под ним, возвращает прежнюю форму. Джерри, так и стоя в одном носке и держа перед собой трусы, замирает, потом поворачивается.
- Знаешь что. Нам, может, и незачем сюда кататься, киска. Мы с собой матрас заберем, а? Как тебе?

Сказать, конечно, проще, чем сделать - но Джерри, снова почувствоваший себя человеком, да что там, снова почувствовавший себя морпехом, сержантом дальней разведки, а не каким-то говном в оранжевом комбинезоне заключенного, полон решимости сдохнуть, но привезти чертов матрас в их с Холли камеру.
Это, в конце концов, всего лишь матрас - а Джерри в полной разгрузке, с винтовкой на плечах и в полном комплекте химзащиты, бывало, несколько миль делал на время, так что проигрывать не собирается. Выковыривает его за петлю из остова, превращая тот в какой-то полуобглоданный скелет, пока Док собирает то, что тоже намерилась с собой взять, потом придирчиво рассматривает - под чехлом матрас явно не первой свежести, но, по крайней мере, без плохо застиранного кровавого пятна посередине, уже хорошо: коль скоро он намерился украсть матрас из города мертых, то не хочется размениваться на совсем уж дерьмовый вариант.
- Ну что, берем? Смотри, киска, он двусторонний, вроде - тут помягче, а с этой стороны пожестче, можно будет решить на месте, лишь бы в пикап поместился...
Матрас, по прикидкам Джерри, тянет фунтов на девяносто - стоил в свое время тысяч семь, не меньше, Карен его прямо заебала этими матрасами, так что Джерри, как эту хероебу обнял, так отпустить не может, как будто матрас отрастит ноги и даст деру.
Тащить его страсть как неудобно - он двуспальный, квадратный (Док, видимо, любит простор, а так и не заподозришь), Джерри его и боком, и в расставленных руках пробует. Кое-как они вместе с матрасом выпираются из комнаты, потом по лестнице спускаются, и только ко входной двери направляются - Джерри хочет вытащить матрас на улицу, на солнышко, а потом пробежаться по мотелю налегке - как сквозь собственное пыхтение он слышит отдаленный выстрел. Один, другой - и снова.
- Блядь! - матрас разом теряет лидерство в списке волнующих Джерри вещей. - Док, держись рядом, но не высовывайся, поняла? Иди за мной!
Привалив чертов матрас к ресепшену, Джерри выдергивает из-за пояса пушку, вываливается из дверей, прислушивается - больше не стреляют. Хороший знак или плохой?

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Ну, рассказ Клэнси не слишком удивляет Джерри - даже наоборот, и он давит легкое злорадство, поднимающее было голову: он в курсе, что не все в тюрьме поверили до конца их с Бельтраном рассказу, и это еще хорошо, что никто не знает, что Джерри в психушке чалил, пока в Коламбию не попал, иначе и вовсе, наверное, решили бы, что у него окончательтно крыша поехала, но Клэнси - Клэнси пользуется авторитетом как раз среди тех ребят, для которых и Джерри, и Бельтран просто куски дерьма в комбинезоне, среди бывших надзирателей, так что теперь вряд ли кто-то сочтет, что это они с Бельтраном так подшутили.
- Повезло, что не на тебя кинулся, - прозрачно намекает Джерри, на автомате почесывая ребра - у него, понятно, уже все зажило, обошлось без воспаления и прочих побочек, но факт есть факт: эти ребята могут быть опасны.
Не то что нападают - Джерри много об этом думал и пришел к выводу, что тот псих в библиотеке от безысходности на него прыгнул, хотел сбежать, скорее - но могут быть опасны, и кто знает, не вооружатся ли они, если решат, что так у них больше шансов.

Рохо и Джейн - Фицрой в тюрьме не торчит, ее куда чаще с Рохо можно увидеть, даже на рейде, - чешут с другой стороны улицы, по лицу Бельтрана ни черта не прочтешь, но Джейн прямо готова убивать, размахивает своей битой так, будто на поле рвется, и даже заметив их троицу, шага не сбавляет.
Их пятеро - и каждый при оружии, и даже Док, при необходимости, дохлую тварь завалит, Джерри об этом позаботился, имея в виду, что не вот он все время рядом и за руку ее держит. Дохлую тварь - или живую, потому что им пришлось выбирать, остается она в тюрьме, если он выезжает, или с ним ездит, вот как Джейн при Рохо вечно, и Джерри до сих пор в этом выборе сомневается.
Впрочем, он ее в тюрьме бы ни за что не оставил, всерьез считай, что там ей опасно - нет, со смертью Боба и самых его близких сторонников многие настроения, охватившие Коламбию год назад, развеялись, те парни, что явились с Пирсоном, за этот год доказали, что им можно доверять, и сам Пирсон тоже Джерри нравится - немногословный, но все подмечающий, четко по делу и требующий исполнения. Джерри такая модель привычна - это все оттуда же привет, из времен КМП, - подчиняться приказам не привыкать, и он видит, что правила, чье нарушение будет покарано в любом случае, вне зависимости от того, найдется у обиженной девчонки защитник, умеющий драться, или нет, свою роль хорошо выполняют, у них прямо подобие цивилизованного общества, призрак полнейшей анархии и войны всех против всех отступил.
Но Джейн все равно раскатывает с Рохо - и Джерри все равно сомневается, верно ли делает, оставляя Дока в тюрьме.
Может, и не оставлял бы - будь она другой, но она такая, какая она есть, нежная, впечатлительная, трепетная, такой ему и нравится, и незачем ей видеть многие вещи из тех, на которые они натыкаются, незачем все это.

Наскоро Клэнси повторяет для подошедших свой рассказ. Рохо переводит немигающий взгляд на Джерри - но Джерри уже насобачился понемногу понимать, что тот имеет в виду, поэтому дергает плечом:
- Мы никого не видали. Но эти черти прятаться горазды, сам знаешь.
В тот раз - в феврале - они того психа выследили в основном благодаря тому, что тот сильно повредился после падения из окна. Со сломанной ногой, да теряя кровь далеко не убежишь, а что у Джерри, что у Бельтрана кое-какие навыки в охоте на людей имелись, так что много времени это и не заняло, сейчас же разговор другой - подворотня, на которую Клэнси указывает, заканчивается сеткой-рабицей с широкими ячейками, как раз, чтобы носок ботинка поставить, для удобства к ней мусорный ящик подвинут, так что тот, кто на Клэнси выскочил, сейчас где угодно быть может, ну и плюс к этому, кто знает, сколько их тут.
В прошлый раз Джерри об этом почти и не думал - был захвачен адреналином, вообще мало что соображал, как понял, что едва не столкнулся со смертью, сейчас же он мыслит здраво, к тому же, с ним Док. Хрена с два он полезет на рожон с Доком - хрена с два подвергнет ее опасности.

Рохо, может, и не прочь порешать все прямо здесь и сейчас - но Джерри присоединяется к мнению Клэнси, Док чуть от радости не прыгает, вот кому точно совсем не хочется искать и ловить психов, хотя она наверняка, уверен Джерри, с радостью проделала бы с ними, уже пойманными, все свои психологические штучки, Джейн тоже не горит желанием рисковать шеей, так что подавляющим большинством они решают свалить и вернуться еще раз. Раз эти психи и правда где-то здесь гнездятся, то, может, и еще пару дней подождут - и Джерри на самом деле еще и это имеет в виду: надо узнать, что по этому поводу думает Пирсон. Привычка к субординации будто проснулась, едва Джерри нацепил на шею цепочку с жетонами - и он, пока они обыскивают подворотню, настороженно прислушиваясь к любому шороху, нет-нет да трогает жетоны сквозь майку, убеждаясь, что они на месте, заново привыкая к их ощущению.
Клэнси нервничает - но держится рядом с Доком, так и увязывается за ними, когда Джерри, перед отъездом, вспоминает про матрас. Рохо и Джейн остаются присматривать за пикапом - кто знает, не уведут ли эти психи их тачку - Джерри и его маленькая группа возвращаются к гостинице. Матрас на месте, так и стоит, прислоненный к ресепшну в пыльном вестибюле, сумка, которую Док собрала, тоже на месте. Они торопливо подхватывают облюбованное - благодаря помощи Клэнси матрас кажется намного легче и удобнее в переноске, а может, дело в том, что Джерри хорошо так адреналином приложило, - и грузятся. Матрас, трое человек в кузове, да плюс то, что насобирали прежде, чем разделились - и верно, тесновато, но как-то устраиваются.
Когда пикап выезжает за черту города и бодро катит к виднеющейся уже негостеприимнй громадине тюрьмы, Джерри прямо физическое облегчение испытывает, оборачивается, держась за стенку кузова, ищет в удаляющемся городе следы недружественного присутствия. А когда поворачивается, то замечает, как Джейн украдкой щупает матрас, проверяя упругость.
Апокалипсис, конечно, внес свои коррективы в их быт - но Джерри думает, что вскоре почти все в тюрьме обзаведутся матрасами по их с Холли примеру.  В конце концов, наблюдать за концом света можно и с некоторым комфортом.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+