Она прогибается, давая Тому закончить как он хочет, добрать самому этот кайф, ожившую фантазию – женщина в наручниках, разведенные колени, ее полная зависимость. Хорошая фантазия, которую Лена Мэй так охотно поддержала, и, честное слово лучшего способа провести рождественскую ночь и придумать нельзя.
Клэнси двигается в ней все быстрее, резче. Додавая ей вот этого, последних секунд, последнего, самого вкусного куска того пирога, который он на двоих съели. Кончает… Жаль еще никто не изобрел способа трахаться вечно.
Наручники тихо щелкают, Лена Мэй освобождает руки. Растирает запястья, прижимаясь спиной к груди Тома, прислушиваясь к себе, прислушиваясь к его словам. Деликатно дает ей понять, что будет не против трахаться с ней не только на Рождество?
Ей не хочется одеться и свалить, и это важный момент, да. Секс есть секс, трахаться можно даже с тем, кто тебе не особенно и нравится, главное, чтобы хер стоял. Но Клэнси ей нравится, похоже. Достаточно нравится, чтобы она захотела продолжения. Но не прямо сейчас – хмыкает про себя миз Кейн. На какое-то, пусть не очень долгое время, она вполне удовлетворена, и это такое приятное чувство – чисто телесной сытости. Хотя, не только телесной. Мэйдэй тоже сыта, накормлена, плохая девчонка Мэйдэй, готовая сыграть любую роль и встать в любую позу. И, кажется, Том кое-что об этом знает.

- Может, и не только в честь Рождества. На самом деле, если захочешь пригласить меня еще раз, я приму приглашение.
Лена Мэй не торопится поворачиваться – ей нравится стоять вот так, нравится, чувствовать тело Тома своим, нравится, что он тоже не торопится одеться и свалить, не торопится разорвать контакт. Дистанцируясь от нее и от того, что только что между ними было. Это тоже кое о чем говорит Мэйдэй, которая может в одном спец, но зато какой. Какие бы фантазии не сидели в голове у Клэнси, живет он с ними в любви и согласии.
На другое она тоже навидалась, когда мужики срываются с поводка, дорвавшись до того, чего хочется, но стыдно, осуждаемо или даже противозаконно, а потом начинается – сбегают, обливают презрением, в голове что-то перемыкает, короче, хочется забыть, вернуться к себе хорошему. Вот от таких мужиков – уверена Лена – надо держаться подальше. Но, что показательно, такие вот как раз и возвращались, всегда.
Поэтому она так же вежливо дает понять Тому, что да, почему бы нет. Почему бы им не проводить время вместе, вот так. Не подружиться покрепче. Самая крепкая дружба эта та, которая еще и с сексом, хорошим, горячим сексом, который из тебя дух вышибает. Вот таким сексом, как у них только что был.

Вообще, немного даже странно, что он такое предлагает. Не любовь, понятно, и не съехаться вместе, чтобы жить долго и счастливо. Но она как-то не думала, что мысль снова обзавестись какими-никаким, но все же отношениями, будет казаться ей вполне себе хорошей. Приятной будет ей казаться, и Лена поворачивается, смотрит на Тома, чтобы увидеть, а как ему эта мысль. Что он может повторить приглашение, и она его примет. Что они могут тахаться – сколько захотят с наручниками или без. Понятно, что если она будет трахаться с Клэнси – то только с ним, тут свои правил, в группе. И не в том дело, как понимает Кейн, что все тут такие порядочные. Просто никому здесь не нужны ссоры из-за чьей-то слишком гостеприимной дырки. Хотя она и так не торопилась срывать все доступные цветы. Как-то не хотелось. Хотелось уже устроиться и постараться жить – нормально жить. И, в общем, с этим пунктом он справилась, и вот, оказывается, какой он, пункт номер два.

Ну да – кивает Лена Мэй, соглашаясь с Томом – всем кто-то нужен рядом. Он прав, конечно, вернее, она с ним в этом вопросе согласна, они вообще, как успела понять Кейн, совпадают по многим вопросам. Хорошо, когда так, когда можно не париться об этом, не париться, что ты шокируешь собеседника своей прямотой а то и цинизмом. Том смотрит на мир и на людей без розовых очков – это хорошо, потому что она (Лена это за собой знает), иногда бывает злой. Не злобной – злой, ей эта злость выживать помогает. А еще ему нравится Мэйдэй. Лена Мэй теперь в этом абсолютно уверена.
Такое взаимопонимание с ней впервые случается. Кейн даже думает, не рассказать ли Тому по-честному о Мэйбл, о том кто такая Мэйбл, чтобы знал, раз приглашает ее заходить потрахаться и просто поболтать (последнее Лена высоко оценила). Но понятно, это у нее еще после секса немного мозги не в ту сторону работает. Такое случается, тебе кажется, после хорошего траха, что вы прямо близки, мыслями и душой, а на самом деле вы всего лишь оба хорошо кончили, хотя, и это уже круто, само по себе, без всякой дополнительной херни.
Да и незачем вспоминать Мэйбл. Эта сука умерла вместе с Сэмом. Нельзя сказать, что они жили долго и счастливо, но умерли в один день, мечта Мэйбл сбылась, хоть и частично.

- Ты мне нравишься, и трахаться с тобой мне понравилось, неплохое начало, так? Пусть все идет, как идет. По-любому, хорошо проведем время.
Звучит, наверное, не очень романтично, но Том на романтика не похож и вряд ли ждет такого от нее. Зато честно – Лена Мэй за честность, заебало прикидываться кем-то. Больше никогда, так-то вот. Больше никогда и ни для кого. Да, не выпусти она суку Мэйбл бегать без поводка, они бы с Сэмом раньше разбежались. Его коробила ее любовь к агрессивному сексу, ее злость, ее недоверчивость, ее похабные шутки, ее готовность рвать зубами, убивать – но выживать. Но он бы остался жив. Так что да, пусть все идет как идет, и если Том в какой-то момент решит, что ее компания это не то – пожмут друг другу руки и останутся приятелями. Зато никаких трагедий. С трагедиями она завязала.
Том, вроде бы, разочарованным не выглядит, и обиженным не выглядит – ну и хорошо. В мужике все должно быть крепким – хер, нервы и эго, чтобы не бояться ранить или задеть. Такие пожелания Лена Мэй, понятно, вслух не озвучивает, но у кого нет этих самых пожеланий? У всех есть, и тут главное – совпасть.

Они так и стоят, обнявшись, так что Кейн, в подтверждение своих слов о том, что они хорошо проведут время, призывно прижимается сисками.
- Нам утром не на дежурство, я, пожалуй, схожу в душ, а та мне потом расскажешь, что такое социология малых групп? А я тебе про цыплят и кукурузу. Ну, или про порнобизнес, там тоже, знаешь, приходилось работать с малыми группами.
Со всякими группами приходилось работать, работа как работа – и есть что рассказать, просто не каждому расскажешь. Так что ей в этом смысле повезло, Клэнси и есть «не каждый».
Интересно – думает Лена Мэй – многие ли вот так же как они отпраздновали Рождество, трахаясь. Отличный же способ. И подарок тоже отличный. И, что особенно приятно – Лене нравится об этом думать – этот подарок они с Клэнси могут разворачивать снова и снова.