Пирсон в допросную заходит неспеша. С момента последнего прибытия потенциальных новеньких в общину прошел ровно месяц, а их тогда был целый один, и тот говна куском на деле оказался. Не то чтобы Расту было свойственно проявлять личное отношение к жителям Уайт-Бэара и все же у него, как у любого другого человека, были предпочтения и расположенность к одним и полное неприятие других, пусть он и пытался быть максимально объективным.
Честно, иногда это давалось с трудом.
У этого новенького, о котором он был лишь краем наслышан, уже имелись более-менее положительные отзывы от Ванды, если положительными можно было считать те, где мат лился рекой с уст женщины, которая хаяла его по чем свет стоит. Но видно же было, что нравится он ей. А может, Раст заочно забегал вперед, но после знакомства с Деброй Куилл, кое-что в отношениях понимать он начал. Например, что если женщина излишне в описании мужика эмоциональна, то значит неровен час как всю общину сотрясут их стоны, вот только не от драки.

Он дверь открывает на миг в проеме подзависнув. Обычно он не позволяет себе строить мнение на первом впечатлении, но тут невольно мужика взглядом окидывает и почему-то мыслит о том, что в рейдеры бы его неплохо было бы направить. Мужик был высоким, явно сильным, атлетического телосложения, вот только лицом грустной собаки, но видимо этим Ванду и растопил. Их группа с учетом всех пройденных этапов нападения шизов и атаки на Сент-Луис значительно поредела. Не то чтобы их в количестве сильно уменьшилось, но тех, кто за периметр выходил и участие в военных действиях принимал явно стало меньше, а значит необходимо было пополнить баланс в сфере, что за добычу ресурсов отвечала.
В конце концов зима близко и все такое.

Наконец Раст вспоминает зачем, собственно, пришел, потому из умозаключений выныривает и дверь за собой закрывает, чтобы далее по комнате вперед пройтись и у стула одного из двух остановиться. У того, что свободен был, естественно. – Раст Пирсон. – Представляется он кратко, памятуя, что раньше этим пренебрегал, а стоило бы. – С кем имею честь?  - Задает вопрос, стул на себя потянув, чтоб отодвинуть и после на него же усесться, ближе к столу пододвигаясь, отчего ножки издали противный скрип по полу. Пирсон чуть морщится.
Не то чтобы он у Ванды заранее не поинтересовался о том, что о мужике ей удалось узнать, но иногда информация, полученная с чужих уст все равно звучала как игра в испорченный телефон, потому было интересно узнать факты с первоисточника, какими бы бредовыми они не были. – Как выживал в зомбиапокалипсисе и с кем? Откуда пришел? Как с Вандой пересекся? – Задает он конкретные вопросы, потому что заранее какой-то информацией обладал, пусть и скудной.

Затем он взгляд свой на мужике сосредотачивает, смотря на него долго, пристально. Хочется закурить, но он сдерживается, потому что Дебра недавно в его голову мысль поселила, что слишком много он привычке своей времени уделяет, а часики тикают, он не молодеет, в зомбиапокалипсисе легкие новые не купишь и там дальше долго было.
Ему хочется поскорее перейти к основным вопросам, спросить сколько новенький людей убивал, сколько зомби, насколько в рейдерстве подкован, что умеет, кем работал, - но Раст сдерживается, понимая, что мужика вопросами закидывать не стоит, дать время надо, чтоб переварил. Не то чтобы Пирсону в этот раз поскорее хотелось допрос завершить, как не странно, с момента уменьшения количества притока он уже не так ненавидел эти допросы, даже начиная находить в них особую привлекательность.
Узнавать людей он не любил, но важность этого события все же отмечал, как и то, что ответственное это дело. Предателей и тех, кто скрытые мотивы имел, они уже нахватать успели, как и расхлебывать последствия научились. И все же допускать повторений совсем не хотелось.

В начале разговор напоминал ему работу рекрутера по набору персонала, где он, конечно, первое, а Коннор то, что второе, только случай как раз был из тех, где в последствии ему бы ответили «мы вам позвоним» и больше они бы никогда не встретились – классика.
И дело тут было даже не в том нравился он Расту или не нравился и повлияло бы это на его пребывание в группе в последствии, ведь Пирсону вообще никто не нравился за исключением некоторых индивидуумов и то они иногда бесили, получая от него пиздячек, которые и раздавать то особо не хотелось, но для профилактики стоило. А просто Коннор много пиздел.
И тут уже становилось понятно почему и Ванда так на него агрилась и почему с такой нервной заминкой к Расту приходила. Не потому, что лидера боялась, да и причин у нее не было, а потому что видимо вот эту черту – попиздеть, - его знала и опасалась, что Пирсону это по вкусу не придет. Сам он поболтать не особо любил, предпочитая, чтобы ответы на его вопросы оставались лаконичными и честными в большинстве случаев, а если и подмывало его на разговоры долгие, то были они всегда душевные, те, которые не с каждым можно, да и не с каждым нужно.
Но речь тут была не за то, что Коннор много говорил – это хуйня, с этим жить можно. Но пиздеж его состоял именно в гениальном подходе к умению лгать, при чем искусно подогревалось это умение в том ключе, что наравне с ложью он запиздевал в одну фразу так много слов, пестрящих ненужными отсылками и сравнениями, что слушатель явно сдавался, пропуская часть мимо, лишь бы чтоб побыстрее от мужика отделаться. Но эти слушатели наверно не были Растом Пирсоном, потому что при всей своей усидчивости, он обладал безграничным терпением, лишь в крайнем случае нарушающимся под влиянием особых условий или событий, которые в последнее время его не тревожили, а потому новенькому явно не повезло.

Он слушает весь этот бред с маской тоскливого участия на лице. Рука сама потянулась в карман за сигаретами, но Пирсон себя одернул, потому что в голове тут же начал проецироваться голос Куилл орущий, что он себя в могилу сведет. Потому ладонь, дернувшаяся к карману, закончила круг своего действия на поверхность стола, где Раст едва сдержался, чтобы по гладкой деревянной структуре пальцами не застучать. – Кроули. – Произносит Пирсон, как только Коннор паузу берет, чтобы воздуха для следующей тирады набрать, - Заткнись. – Заканчивает Раст.
Он сдается, все равно достает из кармана сиги, а спустя мгновение закуривает. Здоровье — это конечно хорошо, и Дебра правильные вещи говорит, но блять, сама бы она уже как Кроули бы пизданула. С этой стороны лучше, конечно, себя калечить, а не людей, и не то, чтобы Пирсон ебать каким пацифистом был, а просто Ванда себя зарекомендовать успела, а он ей вроде как пообещал. Не то чтобы прям вслух произнес, что мужика бить не будет, но и обратного не произнес, что вроде как значило, что он согласен эмоции свои под контроль взять.
Дым он выдыхает, паузу выдерживая и радуясь блаженной, блять, тишине, что внезапно наступила. Вот встретишь такого Кроули один раз и ебать как начнешь одиночество ценить.

- Подытожим. – Произносит, zippo щелчок издавая. – Ты с подростками выживал, потом где-то в районе Брамптона, в Сент Поле тебя Ванда встретила. – Пирсон кивает, как бы закрепляя свои же слова, а еще чтобы самому себе уверенности придать, что правильно все понял. – Но сдается мне, ты пиздишь. – Не было в Миннеаполисе никакого Брамтона. Возможно, мужик имел ввиду Нью-Брайтон, единственное созвучное место на карте, только не было там никаких групп, потому что дорога, что через город проходила, как раз в Сент-Луис вела, и исследовали его рейдеры вдоль и поперек. Никаких групп там не было, а значит мужик был только из одного единственного возможного места, распидоренного как раз с месяц назад им и его людьми. – Ну так что, попробуешь начать с начала? – Помогать ему новую ложь придумывать Пирсон не собирался. Куда интереснее было дать ему возможность выкрутиться самостоятельно, раз уж начал так красиво. Сам Пирсон прям кайф словил с сигареты, поэтому расслабился, на стуле чуть съехав и на подлокотник привалившись. Допрос обещал быть долгим, красочным, а может он даже и пизданет мужика пару раз, чтобы дело с мертвой точки сдвинуть.
Кто знает.

Он рассчитывал, что в этот раз Коннор Кроули соберется, скинет свою маску веселого парня, которую так мастерски нацепил на свое довольное ебальце грустной собаки, и наконец-то начнет говорить самую что не на есть правду, которую так жаждал услышать сам Пирсон.
Правда, сам Раст не был уверен на сто процентов, что предпринял бы, даже если бы услышал, что он действительно пришел из Сент-Луиса. Игра в «раскопки» человеческой души, характера, правды, в конце концов, всегда была интересна, но вот только сегодня итог этого диалога оставался некой тайной даже для самого лидера общины Уайт-Бэар. А это явление исключительно редкое, потому что обычно Раст точно знает, как поступит с пленником, еще только бросив на него свой первый взгляд и сделав с этого действа свой первичный вывод, то есть, составление мнения.
И что самое удивительное в этом, так это сам Коннор, который вел себя так не типично для тех, кто оказывался в этой комнате. Видимо, никто никогда не говорил ему, что «встречают по одежке, - провожают по уму», что в правильной интерпретации означало: сначала создай благоприятное первое впечатление для оппонента, а только потом пизди. Что, впрочем, и пытались сделать все остальные пленники [некогда, ведь сейчас половина из них и являются составом Уайт-Бэар, проживая с ним в группировке бок о бок], когда демонстрировали свои лучшие качества [как им самим казалось, но не Пирсону]: проявляли характер, демонстрировали силу духа, кто-то даже умудрялся язвить ему [смельчаки, ебать], - но все же пытались, же. Коннор же напротив, как будто хотел казаться глупее, чем был на самом деле.
А то, что он таким не был, так это Пирсон по глазам видел. Они у Кроули были живыми, бегающими правда в разные стороны, нет не так, что прям крутились по оси против друг друга, косым то он не был, но быстро осматривали самого Пирсона, обстановку комнаты, в которой он оказался, а до этого наверняка так же шныряли по общине, пока его вели сюда. Он впитывал, запоминал. О том, что волновался – в этом Раст сомневался, хотя, возможно, хотел таким казаться.

Окей, представим, что он все-таки из Сент-Луиса, - ныне почившей вражеской группировки, вечно доставляющей Пирсону сплошные проблемы. Точнее, не сама группа, но некоторые экземпляры в ней проживающие, те, что были глупы, чтобы следовать его первичной установке, где правило: «не покидайте границы своей территории» - для Пирсона было вполне простым и понятным, вот только не у вышеобозначенных лиц людей, которым видимо башню снесло от выживания или отсутствия возможности выживания. 
Допустим, месяц назад этот самый Кроули каким-то образом умудрился сбежать с бойни, когда Сент-Луис умудрился-таки взорвать восточную часть стены и несколько из них через нее улизнули, а может, он свалил раньше, ведь людей там по прибытию Уайт-Бэаровцев было меньше, чем они планировали. И вот, он отправился на восток, решив укрыться где-то под Уайт-Бэаром, в том же злополучном Нью-Брайтоне, следуя простой и известной истине: лучшее место для того, чтобы спрятаться, - там, где тебя не будут искать, то есть, под самым носом.
И это ведь прекрасно и логично ложится под правду, но есть момент, - такая правда оставляет за собой вопрос: что с ним теперь делать? Что же делать Расту Пирсону с тем, кто является частью группы, которую он хотел изничтожить до последнего младенца и старика? А он сидит вот напротив, улыбается, как будто не понимает в какой ситуации оказался. А ведь может быть Пирсон бы и не убил бы его. Может, он уже достаточно остыл, поумерил пыл, да отошел от своих прежних чувств к Сент-Луису. И может, у Коннора бы получилось найти правильные слова, чтобы Раст его убить не хотел, но хватит ли у Коннора ума? Нет, не ума, - этого у него с лихвой есть, но скорее хитрости.

Но Коннору Кроули не хватило.
Поэтому, когда он начал говорить, - даже полный рот воздуха набрал, для следующей тирады, вы посмотрите, — это опять напоминало безудержный поток стенд-ап заготовок, который кто-то ленивый забыл проверить на актуальность. Пирсон подавляет вздох, лениво скользя взглядом по стенам, пока слушает мужчину.
Он напоминал ему классический типаж жены, которая была поймана на измене, и чтобы муж ее ненароком не прибил, пиздела обо всем на свете, желая внимание его с проблемы переключить. Пирсон никогда таких женщин не любил и не уважал. Он и жениться из-за этого не хотел, радуясь, что когда-то судьба подарила ему Дилан, ту, что типажа была абсолютно другого. Оттого удивительно было, что сейчас такой женщиной, как те самые жены, оказался Коннор Кроули, что женщиной как раз не был. А может…? Да не-не, точно мужик сидит, вон кадык виден.
- Уверен Ванда проверила тебя на наличие ран и царапин от укусов зомби. – Начинает говорить он одновременно с тем, как мужик заканчивает свою последнюю фразу, потому что дождаться паузы там было не то, чтобы возможно. Коннор в этот момент зачем-то сплевывал через плечо, но так как Пирсон пропустил многое из того, что тот болтал, этот жест показался ему странным, впрочем, он оставил его для своей снисходительной черты характера. – Но если хочешь и тут покрасоваться обнаженным, то валяй, хотя мне это без надобности. – Добавляет он, но без интереса. Для такого у них были медики, так что пусть перед Холли голой задницей светит. – А мне лучше скажи, в чем ты хорош, чтобы я мог найти тебе вид деятельности подходящий, если решу оставить тебя в группировке. – Может, он уже решил, но итог свой ему надо еще с самой Вандой обсудить, а то вдруг она на мужика глаз положила, а он там двух влюбленных разлучит.

Ладно, к концу допроса Кроули начал ему даже нравиться. Немного. Совсем чуть-чуть. Потому что в этом потоке оптимизма что-то было, такое, за что убивать его, как не странно, не хотелось. Хотя, это Пирсону. Может, у других его людей на этот счет появится совсем другое мнение, но Раст предпочитал решать проблемы по мере их поступления, а не накручивать себя заранее, влезая туда, где его участие пока не требуется.
Если бы в этом помещении были часы, Пирсон бросил бы на них взгляд, даже не пытаясь себя сдержать. Была у Коннора одна магическая способность растягивать своим пиздежом время, и, Раст не сомневался, что они просидели здесь меньше часу, когда как казалось, что прошли уже все пять. Кроули тот еще энергетический вампир.
Поэтому где-то на подкорке сознания, в мозгу Пирсона осела устойчивая мысль, что пора бы уже с этой встречей и кончать, пусть она и была местами довольна приятна, а также по сути своей не имела никакой весомости, которой он изначально от нее ожидал.

Никакой полезной информацией Кроули не поделился, может, и впрямь ею не обладал, но Раст все же склонялся к первому варианту, при котором Коннор не был тупым простаком, а просто стремился пиздежом своим его с допроса сбить, чтобы ничего важного он из него не вытянул. В конце концов тактика была не плоха, это стоило признать, но вместе с тем, никогда не поздно убить его через неделю или две, если он вздумает чудить.
Вся прелесть Уайт-Бэара состояла в том, что тут тяжело было скрыться, чтобы разработать какой-то план или поднасрать. 147 человек, из которых половина являла себя теми еще сплетниками, мечтали усмотреть за соседом какой-то прокол, чтобы затем немедля это обсудить, а после донести и до лидера. Иногда это утомляло, но между тем было и полезно, поэтому и не пресекалось. Если Коннор Кроули что-то скрывал, это все равно рано или поздно вырвалось бы наружу, будь это даже всего лишь прыщом на его заднице, а не серьезной тайной.

Поэтому Пирсон дослушивает его монолог о качествах, при этом для себя как важное отмечая лишь «служил» и «или людьми», сразу же и отвечая на свой вопрос о пресловутой тактике поведения на допросе, которой придерживался Коннор. Видимо в войсках он и научился запездывать врага, чтобы тот его за дурачка принял, да бдительность потерял. 
Пирсон же при таком раскладе ничего не терял, обладая присущей ему по жизни недоверчивостью, которая с началом зомбиапокалипсиса только усилилась, во многих моментах только лишь помогая, но не вредя. Но в случае Кроули, он все же решил поставить этот момент на паузу, дав тому возможность изобличить себя на этапе проживания в группе, нежели, когда он к разговору морально подготовился.

Пирсон отодвигается на стуле. Тот издает противный скрип, в тот момент, когда Кроули продолжает что-то пиздеть, как будто и не замечая, что Раст уже диалог завершил, если это можно вообще диалогом назвать. Он поднимается, и на Коннора сверху вниз бросает красноречивый взгляд. – Заебал ты меня, Кроули. – Устало произносит и обходит стол по кругу, двигаясь к выходу, как бы визуально демонстрируя, что допрос подошел к концу.
Но поравнявшись с Коннором, Пирсон внезапно останавливается, как будто что-то вспомнив. – У Ванды никого нет. – Бросает он внезапно, как будто его-то ее личная жизнь прям больше всех ебала, но почему-то мужика стало жалко в его попытках к блондинке подкатить, наверно поэтому и сказал ему, а там пусть уж сам петухом вокруг нее прыгает.
Затем Пирсон дверь открывает и Клэйтону за ней говорит, чтобы тот Коннора к Холли отвел на осмотр, а после Ванду нашел и пусть сама с ним ебется по благоустройству. Свое решение по деятельности, которую он мужику бы назначил, он решил огласить чуть позже. Во-первых, потому что стоило сначала у людей его спросить, не нужен ли кому помощник, во-вторых, пусть мужик в ожидании чутка посидит. Ну а так, он, конечно, уже для себя решил, что если Кроули по итогу никому не упрется, то он его в рейдеры назначит, потому что с прошедшими войнами их численность сократилась, а притока из ныне живущих не было, потому что все и так были заняты.