Джерри каждый впустую потраченный патрон, выпущенный не в башку дохлой твари, не по тому, кто стоит между Уайт-Бэар и еще одним днем, месяцем, годом без голода и в достатке, не по кабану или оленю, все равно, что нож острый, но да, да, Клэнси мог бы не указывать ему на очевидное: если он хочет поднять численность бойцов, то всю эту толпу натренировать нужно, и не вот один раз издалека показать, как пушку с предохранителя снимать. Тренировки нужны, чтобы они хотя бы к отдаче привыкали, к тяжести пистолета в руках, не закрывать глаза, выжимая спуск - вот как та, рыжая, она же научилась, получается у нее все лучше, а надо-то было всего лишь потренироваться.
Джерри это своей заслугой не считает - помнит, что она его боится, что он ее напрягает, так что лишний раз старается под руку не лезть, но все же, каждый раз, когда на поле во время учений выбирается, не упускает шанса проверить, как она, не торчит ли снова в стороне, не забросила ли тренировки.
Народа на поле с каждым разом все больше - не то скука людей выгоняет, чем тут еще заняться-то, не то до них постепенно доходит, что в этом изменившемся мире полезно уметь самому себя защитить... У них хватит пушек на всех - то, что Раст из Белойта увел, то, чем они в тюрьме поживились, когда смогли кое-как зачистить часть территории, то, что забрали в Сент-Луисе и в рейдах - но что такое пушка без патронов, только в башку мертвеца кинуть, а тому все равно плевать, так что Джерри никак не может мысль о патронах из головы выкинуть, так и таскается на стрельбище, будто при виде его мрачной рожи люди хоть немного, но экономить будут.
Ну, может и так, но пока не похоже, что он кому-то настрой попортил - у них здесь как будто массовые гуляния, а надо бы держать ухо востро: нихера у них не вышло проследить, куда те чертовы следы от лыж вели, погода сменилась, а как распогодилось, даже Лена Мэй не смогла сообразить, где раньше лыжня была, так что попытка идти по следу провалилась. Джерри это пиздец как напрягает - и то, что они не знают, кто к ним наведовался, и то, что не знают, откуда, вообще, все напрягает, так что эти народные гуляния прямо отдельно не душе: Клэнси красиво пел, когда предлагал показать этак ненавязчиво военную мощь Уайт-Бэар, но это ж разве военная мощь, кучка баб, которые только-только начали пушки осваивать, да рейдеры, измаявшиеся от безделья.

Он ищет взглядом тех, на кого указывает Клэнси - Доку бы, конечно, подружка не помешала, чтобы не так скучно было, не так нервно. Он бы и рад, чтобы она с Леной Мэй сдружилась - Лена Мэй, случись что, и голову на плечах сохранит, и Доку не даст в истерику впасть - но тут, наверное, его желания делу не помогут, да и не очень-то много у Дока с Мэйдэй общего, а что общее - ну, им обеим не по шерсти воспоминания о Центре, так что на эту группу баб Джерри посматривает вполне себе благосклонно.
Ищет среди них рыжую - вот с кем, ему кажется, Доку в самом деле неплохо бы поболтать про эти про все женские дела, про роды да всякое такое, - однако среди них рыжей нет.
Джерри крутит головой по сторонам, но, понятно, сейчас ее даже по цвету волос хрен найдешь - февраль есть февраль, ветер кусачий, даже под одежду забирается, все в шапках, шарфы до самых носов натянули, куртки, перчатки, он бы тут, наверное, и Дока искал минут пять.
- Постреляю, когда найду мишени поинтереснее, - отзывается расслабленно - ладно, пока все вроде в порядке. - Да, вот ветеринарша мне и нужна - еще одна свинья подохла, та, что вчера слегла. И еще две слегли сегодня следом.
Это какая-то новая напасть, вроде, у них тут все по уму устроено, не сами они все придумывали, но вот эти чертовы свиньи расхворались. Коровам хоть бы хны - а свиньи эти нежными тварями оказались. И главное ведь, хрен пойми с чего - та, которая первая заболела и уже издохла, опоросилась в декабре нормально, девять мелких поросят хрюкают в утепленном отгороженном углу, радостно пожирая комбикорм и еще не в курсе, что мать их уже сожгли на дальнем краю поля, чтоб беконом не вонять, за ней вторая и вот теперь третья - и еще две на подходе, потому что пока ни одна не поправилась.
Хрен знает, но выглядит пока не слишком радостно.

Джерри идет к той кучке заводских баб, оглядываясь в поисках Ньютон.
- Может, на сегодня завязываем? - спрашивает между делом у Клэнси. - Один хрен уже это все меньше на стрельбище похоже. Командуй отбой, или как это у вас называется...
Бабы эти при их с Клэнси появлении настороженно умолкают, только Донна, та баба из коровника, лыбится широко, как приятелям, вот кто совсем себя своей чувствует.
- Офицер Клэнси, мистер Кейтель, - говорит этак, как будто они к ней в офис заперлись.
Джерри кивает им всем вместе, выцепляет взглядом ветеринаршу.
- Еще одна свинья издохла. Нихера не помогло твое лечение, надо что-то другое.
Между бровями ветеринарши залегает складка, но она хотя бы не спорит - да и с чем, явно Джерри не шутки шутить приперся.
- Так что, заканчиваем? - Донна ждет команды, потом недовольно оглядывается. - Вот черт... Эй, а где Эдди?
- Да вроде отошла, сказала, в туалет, ты же знаешь, она постоянно бегает, - сообщает другая, для Джерри безымянная - не то Лора, не то Лаура, не вспомнить.
- Так это когда было, - не сдается Донна. - Не весь же лес она обоссать собралась... Может, уже вернулась?
Может и вернулась, но у Джерри плохое предчувствие - вечно от этой рыжей одни неприятности.
- Сворачиваемся, - говорит он Клэнси, потом машет Дикенсу неподалеку. - Эй, слышал? На сегодня все, хватит.
Ветеринарша уже чешет через поле по направлению к воротам, люди постепенно стягиваются за ней.
- Видел, куда она ушла? Ну, Ньютон, рыжая такая - видел? - спрашивает Джерри у Клэнси, разглядывая редкий подлесок, утоптанный вокруг импровизированных мишеней, в поисках возвращающейся фигуры в слишком большой для нее куртки, но пока ничего, только голые стволы торчат из сугробов.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Том без большого удовольствия выслушивает новости Кейтеля, но почти не удивлен. У Кейтеля лицо такое, особенное, с таким лицом только дурные вести приносить, и Джерри себя не стесняет.
Свиньи у них наперечет, людей на заводе сейчас живет немало, и всем нужно есть; одна из тех вещей, которая Клэнси пугает, по-настоящему пугает, это голод: в их условиях голод может стать кошмаром, от которого некуда бежать, разве что в объятия плотоядных мертвецов. Клэнси еще не забыл тех месяцев, которые они провели в дороге, в поисках нового места, где смогли бы осесть, и в глазах Кейтеля, в интонации, с которой тот говорит о свиньях, Том слышит тот же страх.
Настроение пропадает; Том командует прекратить огонь, оглядывается, проверяя, все ли услышали, не увлекся ли кто-то, и вопрос Донны застает его врасплох.
Он снова оглядывается, припоминая, как выглядит эта самая Эдди. Веселая пухленькая брюнетка? Высоченная блондинка?
Слова Кейтеля помогают ему вспомнить: рыжая. Эдди он помнит, она ходит вместе с ними на поле, у нее неплохие успехи и хороший глазомер. Держится сама по себе, ни с кем не вступает в разговоры, отвечает, только если ее спросить...
Но как бы он ни пытался, вспомнить, как давно отошла Эдди от основной группы, у него не выходит: может, полчаса назад, а может и все два.
И это чревато большими неприятностями: потеряется она в лесу и замерзнет в сугробе, упадет в ручей и утонет, не сумев выбраться на лед, станет жертвой охотящегося и привлеченного сюда шумом хищника - спросят с тех, кто должен был следить за безопасностью.
С каждого, в том числе и с Клэнси.
- Нет, - отвечает Клэнси. - Не видел. Эй, кто-то тут видел, куда ушла рыжая Эдди? Как давно?
Мужчины и женщины переглядываются, переговариваются, жмут плечами вместо ответа.
- Сбежала, - говорит кто-то тихо, но когда Том поворачивается, все отводят глаза, никто не хочет повторить громче, но эту мысль теперь так просто не выкинуть из головы.
- Хочешь поискать? - прямо предлагает Том Кейтелю, который продолжает осматриваться, близко к сердцу принимая пропажу этой женщины. - Может, она просто заблудилась... Отошла в туалет, сошла с тропы и заблудилась, как Диккенс две недели назад.
Диккенс возмущенно оборачивается, но с правдой не поспоришь, поэтому продолжает собирать людей, которые неторопливо тянутся к воротам, возвращаясь со стрельбища.
- Пробежимся по краю леса, поищем, - снова настаивает Клэнси; в его смену не было побегов, ни одного, а сейчас, когда поблизости бродят чужаки,  следы чьих лыж Кейтель и Лена Мэй обнаружили неделю назад, этот побег ставит на карту слишком многое.
Весь завод.
И если Кейтель не думает о том же, то Том готов отказаться от ужина.
- Далеко она уйти не могла. Мы бы заметили, если бы она отсутствовала слишком долгое время.
Том окликает женщин, возглавляемых Донной, спрашивает, куда они бегают в туалет. Донна усмехается, показывает рукой в яркой вязаной варежке прочь от завода, Том благодарно кивает, забрасывает на плечо охотничье ружье, с которым собирался пройти по тропе после стрельбищ, проверить капканы, идет к кроме леса.
- Эдди! - кричит, прикладывая руки ко рту. - Э-ге-гей! Эдди!

Подпись автора

Не будь побежден злом, но побеждай зло добром

Может, конечно, Клэнси и уверен, что Эдди не могла далеко уйти, но как по Джерри, они уже прилично забрались в лес, а бабы все еще не видно. Мысль о побеге никак не отпускает. Не то что он думает, что рыжая в самом деле сбежала - но если бы она могла, то точно попыталась бы, вот о чем он думает. Если бы ей было, куда. Если бы было, с кем. Но, конечно, не вот так - не одной в неизвестность, бросив ребенка на людей, которых она ненавидит и которым не доверяет.
Однако где она тогда?
Джерри склоняется к мысли, что с ней что-то случилось, и когда Клэнси говорит, что что-то слышит, а затем бросается бегом по тропе, Джерри даже не думает, кидается следом: это инстинкт, Клэнси бежит, он бежит.
Пар вырывается изо рта, Джерри пыхтит как паровоз, оставляя глубокие следы в утоптанном снегу, едва не спотыкается о внезапно остановившегося Клэнси, толкает того в спину плечом - кому он там приказывает остановиться.

- Совсем охуел, в спину ей стрелять будешь? - риторически вопрошает, отталкивая Клэнси с тропы в сугроб, сам тоже черпает ботинком снег, хлопает по стволу карабина. - Ноль побегов, так? Ноль живых - ноль побегов?
Он, вроде, узнает куртку - не бабу даже, а куртку, в которой рыжая таскается, у него на такие вещи взгляд приметливый, вроде вот детали, мелочи.
Впрочем, баба все равно не ждет их спокойно - может, и впрямь решила, что они ее сейчас пристрелят за попытку побега.
- А ну стой! - орет Джерри, припуская еще быстрее, не зная даже, что ей вообще в голову стукнуло, на что она вообще рассчитывает. - Не в ту сторону! Да чтоб тебя, в другую сторону!
И это тоже инстинкт - в смысле, он же вроде как гонится за ней. Выследить-загнать-убить, ВЗУ, все, как на тренировке, и, в общем, плевать, что за дичь впереди.

С того места, где она была, когда они ее с Клэнси заметили, Джерри сходит с тропы - он помнит, как тут все было летом, справа густой кустарник, поэтому тропа идет левее, огибая колючки, но зимой, в плотной теплой куртке, Джерри плевать на возможный ущерб, так что он дергает наперерез. Ноги глубоко увязают в снегу, пока он скачет, как тот кабан, поймав взглядом мелькающую между деревьями фигуру. Выносится прямо перед ней - выскакивает на тропу, взметая снег, отдуваясь так, что вокруг головы чуть ли не туман, инеем оседающий на шарфе.
Впереди, в переноске вот этой младенческой, поддерживаемая под зад, на руке у Эдди сидит ее девочка - шапка надвинута по самый нос, она цепляется за шею матери, испуганно смотрит на Джерри, приоткрыв рот, и вот тут Джерри реально чуть не спотыкается.
Детка в переноске, здоровая спортивная сумка через плечо - это, блядь, что?
- Ты, - отдуваясь после этой пробежки по сугробам, хрипит Джерри, - это, блядь, что? Куда?

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Кейтель сталкивает его с тропы, пока Том еще целится, и Тому приходится опустить карабин, схватиться за ветку ближайшего дерева, чтобы устоять на ногах. Женщина, а он и не сомневается, что это Эдди Ньютон, кто же еще, пускается прочь.
Она не потерялась. Она убегает.
Решила сбежать с завода, от них, выгадала время и решила сбежать.
Прямо сейчас Том даже не раздумывает, почему и что произошло. Должно быть, дело и правда в профессиональной деформации, на что намекает Джерри, пока Том возвращает себе равновесие. С дерева падает снег, мешая разглядеть, куда исчезает Эдди, бежит ли она и дальше про протоптанной тропе или кинулась, не разбирая дороги, между деревьями, чтобы избавиться от преследования.
Дело и правда в профессиональной деформации, потому что Том готов выстрелить, пусть даже в спину. У него ружье для охоты, вряд ли выстрел окажется смертельным - у него нет желания убить Эдди, он не думает об этом. Он думает о предотвращении побега, это его первая, его главная задача.

Но, пока он выбирается из сугроба, и Ньютон, и Кейтель исчезают с глаз. Том возвращается на тропу, вглядывается вперед среди голых деревьев, идет дальше, затем, услышав крик Кейтеля (тот кричит что-то о другой стороне, о том, что нужно в другую сторону), переходит на бег. Снег хрустит под ногами, какая-то лесная птица, растревоженная их вторжением, с криками поднимается в небо, но Том так и бежит вперед, не сходя с тропы и прислушиваясь, не услышит ли криков Джерри и Ньютон снова.
Для него уже очевидно, что женщина решила бежать, раз не остановилась, и так же очевидно и другое: она не из их группы, она из тех, кто жил на заводе до их прихода, а значит, враг.
Это упрощение, сознательное, трусливое упрощение, и Том знает об этом, но этому его научили отнюдь не последние три года. Этому он научился раньше, еще тогда, когда работал в тюрьме. Тебе могут искренне нравиться некоторые из парней, которых ты сторожишь. Они могут быть приятными собеседниками, интересными людьми, образцовыми заключенными. Их просьбы могут быть совершенно невинными, они могут просить у тебя банку безалкогольного пива, недавно изданную книжку, которой еще нет в тюремной библиотеке или картину с каким-то определенным пейзажем, и готовы платить за это втридорога, называть тебя "сэр" и всеми возможными способами демонстрировать, что с ними у тебя не будет проблем, но не стоит забывать, что вы по разные стороны решетки.

По разные стороны решетки они, иносказательно выражаясь, и с Эдди Ньютон, и когда Том поворачивает вслед за поворотом тропы и видит, что она остановилась, а перед ней в нескольких шагах стоит Джерри, он с облегчением выдыхает: никаких побегов в его смену.
Ему не видно за спиной Эдди, что там у них происходит, но то, как она стоит, кажется ему знакомым: она что-то держит в руках.
Ремень сумки через плечо он замечает, это его даже не удивляет: она не бросилась бежать налегке, вот и все. Она украла, что-то украла у группы, и это только добавляет тяжести ее преступлению.
Том останавливается, поднимая ружье, беря Эдди на мушку, длинно выдыхает и выдох оседает на металлических частях ружья белым налетом.
- Брось на землю! - требует он громко в спину Эдди, помня, что у нее с собой пистолет, что она тренировалась в стрельбе и может быть опасна. - Брось на землю, встань на колени, держа обе руки над головой, чтобы я их видел, и тогда я не выстрелю!

Подпись автора

Не будь побежден злом, но побеждай зло добром

Понятнее ему не становится, и Джерри поступает так, как поступает всегда, когда ему что-то неясно - откладывает это, занимаясь теми проблемами, которые ему доступны и решаемы.
Сейчас эта проблема не Эдди - не Эдди и не Шарлотта, старательно проговаривает он оба имени про себя - сейчас эта проблема Том Клэнси и его чертово ружье.
- Лучше бы думала, что тебя ждет за попытку побега, - огрызается Джерри, так и не отрывая взгляда от Клэнси.
Тот ружье не опускает - как будто не верит, что он, Джерри, выстрелит, и это, вообще-то, он зря.
Зря не верит, Джерри выжать спуск не стоит ничего, уж Клэнси-то должен это понимать, и должен понимать, что Джерри прямо сейчас само терпение, раз не стреляет.
Но что там у Клэнси в голове происходит, Джерри, разумеется, не в курсе, может только предполагать - зато очень хорошо помнит о пушке Эдди. О том, как доверчиво ее малышка обхватывает мать за шею. О том, что Эдди сказала.
Что, по ее мнению, их обеих ждет?
Что заставило ее решиться на этот безумный побег - какая альтернатива показалась хуже, чем бежать в лес зимой, вместе с ребенком, не зная даже, что ждет ее впереди, и ждет ли хоть что-то, кроме смерти от холода в снегу, и это еще самый безболезненный вариант?

Это его вина, посещает Джерри странная, обычно ему несвойственная мысль - это он не уследил. Не уследил, все ли у нее в порядке, не щемит ли ее кто - после того дня, когда он чуть ли не заставил ее взять пушку, после того, как она все же смогла спустить курок, он решил, что стоит от нее отвалить, перестать напрягать, и что? Все проебал, походу, буквально все - что там у нее произошло, что там стряслось.
Но это ждет, говорит себе Джерри. Все эти выяснения ждут - они вернутся на завод и со всем разберутся, когда вернутся, а пока есть проблема, с которой нужно порешать прямо сейчас.
- Зайди мне за спину, - роняет для Эдди, так и не отпуская взглядом Клэнси. - За меня, быстро.
Клэнси, что бы там о себе не думал, не из таких ребят - другой породы. Он, может, и сам про себя этого не знает, а вот Джерри знает. И знает, что Клэнси нужна причина, чтобы нажать на спуск. Не привычка, не мышечная память - а причина. Клэнси надо знать, что и почему он делает - распространенная беда для головастых парней, которые сперва думают, потом делают.
Думают, оценивают риски - взвешивают слова оппонента, пока Джерри уже готов выстрелить.

- Не надо, - говорит Джерри, держа Тома на прицеле, но последние слова того оказываются последней каплей.
- Это я попутал?! - рявкает Джерри, делая шаг вперед. - Я попутал? Здесь, блядь, не тюрьма! Ты здесь не надзиратель, чтобы бояться испортить свое сраное резюме побегом! С хера ты считаешь, что можешь запрещать или разрешать, а?! Она тебе не заключенная, а здесь не тюрьма, не психушка, чтобы держать людей в клетках!
Он идет прямо на Клэнси, взбешенный этим - как будто это его самого Клэнси снова собирается запереть в камере, в той чертовой палате в Центре психического здоровья. Как будто речь не об Эдди даже, не о ее побеге - тупой затее, как ни крути - а о нем самом, и если Клэнси считает, что может снова вернуться к старым повадкам, то лучше бы ему пересчитать.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Джерри так и держит его на прицеле, и от этого внутри Тома поселяется неприятный холодок, отдающий слабым подрагиванием в ноги, в руки. Хочется сморгнуть это, как плохой сон, в котором Джерри Кейтель наставил на него ствол.
После всего, что они вместе прошли, после того, как плечом к плечу стояли против живых и мертвых.
Так вот, оказывается, все это ложь.
Все ложь, а Кейтель и правда психованный ублюдок, которого стоило бы усыпить, как бешеного пса, причем злопамятный психованный ублюдок.
Ньютон осторожненько обходит Кейтеля, для чего ей даже приходится сойти с тропы, и прячется за него, и это для Тома еще одно доказательство предательства по отношению к нему.
Кейтель выбрал сторону, они сейчас вдвоем против одного Тома.
Том покрепче обхватывает опорной беспалой рукой цевье ружья, когда Кейтель принимается орать и срывается с места.
- Опусти пистолет! - требует Том, уже по лицу Кейтеля видя, что все это впустую, что тот уже завелся.
Но и Том завелся, от этого предательства, от того, что кидает ему в лицо Кейтель, что они тут не заключенные, что Эдди Ньютон не заключенная, что людей нельзя запирать в клетках.
Злопамятный психованный ублюдок, нашел время припомнить, что когда они познакомились, Том выводил его на прогулки в наручниках.
Может, все эти четыре года ждал, чтобы отомстить; эта мысль отдает сумасшествием, Том не думает об этом всерьез: он четыре года доверял Кейтелю как брату, поворачивался спиной, вверял свою жизнь.
Теперь он целится не в Ньютон, но мысль о четырех пройденных вместе годах и еще кое-что, ребенок на руках Ньютон, которого Том увидел, когда она повернулась, и даже не сразу понял, что это у нее спереди за ноша, все же не дают Тому выстрелить Кейтелю в лицо, хотя тот все ближе.
Вместо этого Том стреляет чуть правее, надеясь этим отрезвить Кейтеля, напомнить, что он не шутки шутит.
Выстрел из двустволки оглушает, с веток сыпется снег, Том все же моргает, но Кейтель несется вперед, как раззадоренный тряпкой бык, его сейчас и выстрел в упор не остановил бы, наверное, но проверять это Том не хочет.
- Очнись! Она же вот-вот сбежит!
Для Тома очевидно, почему побег прямая угроза безопасности завода, очевидно, что что бы там ни связывало Кейтеля и Ньютон, она не может просто так уйти, только сколько у него сейчас шансов растолковать это Кейтелю.
Четыре года, спина к спине, Том не доверяет первому встречному - и все же, шансов нет.
Том перехватывает ружье за ложу обеими руками, размахивается, когда Кейтель оказывается совсем близко, перезаряжать ружье уже нет времени, и бьет, метя по пистолету в руке Кейтеля.

Подпись автора

Не будь побежден злом, но побеждай зло добром

Сучий ублюдок Том Клэнси ломает ему нос! Врезается лбом ему в нос и Джерри слышит, отчетливо, блядь, слышит, этот хруст, знакомый ему до зубовного скрежета.
Дальше он уже знает, что будет, может прямо книжку написать об этом: вот его лицо немеет где-то за глазницами, как будто ледяная игла вонзается прямо в центр лба, вот эта ледяная волна стекает ниже, в челюсть, вот лед сменяется жаром... Джерри втягивает кровь носом, чувствуя, как она стекает в горло, пряная, горячая, тошнотворная, а затем они и вовсе валятся в снег, в сугробе, видимо, какой-то корень, или ствол упавшего дерева, или еще какая-то дрянь, и Джерри на мгновение теряется, пальцы, сжимающие ствол, разжимаются, он херачит Клэнси куда-то под мышку кулаком, второй кулак сажает ему в корпус, но хрен там, не то толстая куртка, не то из-за того, что Джерри не больно-то маневренный, лежа на снегу, да еще под Клэнси, который тот еще бычара, но удары эти на Клэнси мало впечатления производят.

Джерри запрокидывает голову, проезжая короткостриженным затылком в снегу - его шапка тоже свалилась в сторону - отплевывается от заливающей глотку крови, ловит взглядом метнувшуюся между деревьями фигуру.
Ну да, убегает.
Убегает и должна убежать. Она не животное, чтобы ее держать на привязи, думает Джерри с какой-то смесью злости на нее и гордости, все за нее же. Он мог догадаться - об этом он подумает позже: мог бы догадаться, что она планирует, она же ему все эти месяцы только что прямо не говорила, а он тупил, не слышал, не хотел слышать, думал, ей просто пообвыкнуться надо. К чему, блядь, пообвыкнуться, второй год пошел - к чему там ей еще пообвыкнуться, к тому, как ее тут пользуют все, кому не лень, к тому, что ребенка оставить не с кем, а любая милость - так милость и есть, от слова "милостыня"?
Но сейчас, понятно, легко рассуждать - на Джерри вообще, бывает, когда вот так озарение снисходит, все больше, конечно, задним числом, особенно если касается баб, но вот, считай, озарение.

Он выворачивается под Клэнси - ну и тяжелый, сука! - сгребает его за куртку, дергает за руку, в которой тот пушку держит, заставляя ствол почти в сугроб воткнуть. Выстрел глухой, ну вот как хлопок от сломанной ветки или чуть погромче, а Джерри отмахивается от слов Клэнси, пару раз джебом слева заставляя его заткнуться, подавиться словами этим, выронить ствол, переворачивает и его с собой тоже - дерется Клэнси не вот плохо, но как-то несистематично, преимуществ не замечает, подставляется, так что минут десять они в снегу еще ковыряются в паре шагов от пушки, и Джерри каждая эта минута - на счету.
Один выстрел, думает Джерри. Один выстрел из ружья - один выстрел народ встревожит, но не до такой степени, чтобы кавалерия уже торопилась. И Джерри, и Клэнси - оба с опытом, так просто в руки не дадутся, один выстрел, наверняка решат на заводе, это потому что они порешили подмерзшую тварь или на оленя по пути наткнулись, а не нападение, не проблемы, вот почему Джерри все усилия прикладывает, лишь бы Клэнси больше не выстрелил.
И в итоге, ему удается подмять под себя Тома, отбросить пушку подальше, к самому ружью.
- Мы ее не видели, понял? - хрипит он Клэнси чуть ли не на ухо, не давая ему себя скинуть. - Так и не нашли. Ты стрелял, чтобы привлечь ее внимание, если она заблудилась в лесу, но мы ее не видели. Просто не болтай лишнего, и не придется отвечать, почему ты был здесь и дал ей уйти, а я скажу Расту, что это ты ее отпустил, а я пытался тебе помешать.

Ему приходится повторить это несколько раз - не потому что Клэнси тупой, но потому что до Клэнси далеко не сразу доходит, что у них тут его слово против слова Джерри. Что у них тут нет ни следователя, ни крутых детективов прямиком из сериалов - и слово Джерри после слова Клэнси добавит проблем им обоим, и куда больше, если их версии будут совпадать.
И только когда Клэнси соглашается - без удовольствия, Джерри готов ему посочувствовать, но не прямо сейчас, а когда-нибудь позже - Джерри наконец-то слезает с него, сплевывает кровь и прикладывает к носу снег, унимая кровотечение.
- Ее все равно будет искать. Мы и другие. И когда найдем, сам знаешь, что будет, - мрачно говорит Клэнси, садясь и дотягиваясь до ружья, и Джерри наблюдает за этим настороженно. - А если не найдем - далеко она убежит с ребенком? Замерзнет ночью, вот и все. Замерзнет в лесу или попадет в лапы мертвецам, если сунется в какой-нибудь дом. Вот на что ты ее обрек. Зато не сидит в камере, так, Кейтель?
Джерри поднимается на ноги, добредает до своей беретты, отряхивает снег, хмуро отворачиваясь.
Все так. Все, блядь, так.
Клэнси кругом прав - и тут, и тогда, когда втолковывал Джерри, что может случиться, если Эдди доберется до других живых, тех, которые что-то вынюхивают вокруг завода.
И что только на него нашло.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+