Мередит сидела за столом, в окружении кипы бумаг и выслушивала очередной отчет полевой группы. Перед ней не стоял агент, привыкший работать на улицах Третьего района, не гнушавшийся редкими спусками в тоннели под бывшим Миннеаполисом, это был офисник, в идеально отглаженном костюме, чистой речью, не оскверненной десятиэтажным матом и повадками менеджера среднего звена, а не бывшего морпеха, орущего чуть что о своей доблести и патриотизме. Хитрый и скользкий, с заискивающей улыбкой и кусочком петрушки, застрявшем между передними зубами. Голова просто раскалывалась, таблетки оставлены дома, на прикроватной тумбе, - Фил ушел рано, не напомнил прихватить с собой мини-аптечку, - и теперь единственное, что она могла делать, это смотреть на гребанную зеленуху в его гребанном рту, не затыкающемуся ни на секунду!
- Это все? – Он слышит свой голос и понимает, что просто рычит. Сегодня её снова будут величать какой-нибудь Сукой и Стервой, но ей откровенно плевать. Где-то там, в столе секретарши по любому завалялась пластинка с белыми пилюлями, что уберут эту адскую пытку и она сможет мыслить нормально. Лёгкая, слегка вальяжная речь резко меняется, словно он шел по тропинке и споткнулся о камень и теперь ему предстояло удержать равновесие. Короткое «да», такое сдавленное и приглушенное, сказало многое о положении Морино. Неужели она часто взрывалась, что её так боялись? – Свободен! Скажи Кэтрин, чтобы зашла ко мне.

Телефон Филиппа не отзывался приятным баритоном с очередной шуткой или обращением в стиле: «Да, Повелительница моей жизни!». Приятный женский голос сообщил, что абонент не может взять трубку, поэтому предложил пообщаться с бездушным автоответчиком. Нет, это точно не для неё. Глава SPC выдохнула и, воодушевив себя самостоятельно, без поддержки супруга, шагнула в двери конференции зала, где любезный секретарь настроил связь с лабораториями Рашмора и её непосредственным руководителем. Что сегодня она скажет? Ой, простите, Геката улизнула от нас, когда мы прибыли к церкви, там были только трупы мексиканского картеля. И нет, мы все ещё не знаем, как они на шаг впереди нас. Внутри все замирает, цепенеет и она чувствует холодную лапу страха, что скручивает кишки. И почему, каждый раз такое происходит? Потому что они все время требуют. Одно дело искать террористов, устанавливать мир и порядок, вычищать улицы от опасных элементов, не прошедших проверку на вирус и несущих живую угрозу, - бомба замедленного действия, способная рвануть при первой же шальной пуле в Третьем и тогда начнется Хаос, как было с Дистриктом 5, - другое – отвозить людей к горе, словно крыс или кроликов. Хотя, честно, Мередит не знала, что гуманнее – отослать на опыты или выбросить за Стены.
Отдернув строгий пиджак, натянув легкую, деловую улыбку, она толкнула прозрачную дверь, входя в кабинет, где уже сидели её заместители и главы отделов, допущенных к информации о деятельности лабораторий. И да, Морино не была дурой, она знала, что их кормят крохами со стола обширной информации. SPC всего лишь механизм исполнения воли, впрочем, как и Совет. По сути, большая часть власти находилась у руководителей секретного проекта и как бы женщина не билась, на какие хитрости не шла, она так и не приблизилась к тайне Рашмора.
- Добрый день, коллеги! - Отголоски головной боли поскреблись в затылке и отступили, позволяя мыслить чисто и ясно, наблюдать и делать выводы. Разговор будет длинным.

Машина останавливается у самого крыльца многоэтажного, элитного дома. Швейцар с широкой улыбкой на круглом, темнокожем лице, словно мячик, скатывается со ступенек, спешит встретить жильца.
- Джон, завтра меня заберет Смит, у меня короткая командировка, так что возьми выходной. Оплачиваемый. Спокойной ночи. – Она не любила вести машину сама, слишком много мыслей в голове, чтобы сосредоточится на дороге.
- Есть, мэм. – Кивает шофер, глядя в зеркало заднего вида.
В это же время для неё любезно открывают двери, приветствуют, интересуются, как прошел день, пока сопровождают вверх по лестнице и, наконец, открывают двери, желая самой сладкой ночи, как бы невзначай сообщая, что супруг уже вернулся домой. Мэри сдержанно отвечает, не скатываясь в грубость и торопится к лифту. Их пентхаус на последнем этаже и, чтобы кабина вас туда довезла, нужен специальный, магнитный ключ.  Мягкий подъем вверх, в то время, как желудок стремится вниз под действием силы тяжести, а сознание улетает далеко, в прошлые часы, изучая все, что произошло на собрании. Странно, все было очень странно и, если честно, ехать на встречу ей совершенно не хотелось. Радовало, что дома она отвлечется, а когда соберется с силами – поговорит с Филиппом, поделится вектором своих размышлений, найдя, в очередной раз, поддержку.
Полутьма квартиры обволакивает, пахнет разогретой едой и мужским одеколоном после бритья. Забавно, они не раз обсуждали, что каждый чувствует лишь присутствие другого: он замечал её парфюм, она – его туалетную воду. А ещё женщина, даже не откидывая одеяло, могла сказать, ел ли муж в постели печенье, которое она прятала от него на верхней полке. Шутка заставляет улыбнуться, вопрос же остался проигнорированным. Каждый раз он выдумывал разные имена, многие черпал из отчетов или её записной книжки, в которую нырял с завидным постоянством, но не из-за ревности, а с целью украсть несколько контактов для себя. У них не было секретов, по крайней мере, на это надеялась Морино – слишком долго жили вместе, чтобы хранить тайны. Фил был в курсе всего, что знала его жена, а она прекрасно знала о каждой сделке ходячей головной боли.
Скинув пальто и пиджак, бросив сумку на пуфик и стянув с уставших ног каблуки, она прошлепала вперед, села на подлокотник и медленно скатилась к нему на колени, обнимая за плечи, уткнувшись носом в шею. Минута тишины и покоя, а затем игривое настроение брюнета заставляет сменить позу, вот только флирт сменяется серьезностью, и он возвращает её с небес на землю.
- Рашмор требует моего личного присутствия на завтрашней передаче террористов. – Ей не хотелось ехать, она не желала видеть все, что там происходит. Чем больше жертв требовала гора, тем в меньшей степени верилось в праведность и правильность их действий, вопросы, возникавшие день ото дня, не находили ответов и это не просто смущало…

- Отставить! Приказа на болтовню не было! – Резко осаживает подчиненных женщина, поправляя пиджак, накинутый на плечи. За её спиной стоит конвой из отобранных полевых агентов SPC, все с безупречным послужным списком, участвовали в боевых действиях как до апокалипсиса, так уже и в стенах Дистрикта, когда Геката вышла из-под контроля, устроив бесчинства на улицах. – Отвечать только когда вам лично обращаются! В остальных ситуациях стать глухими, немыми и слепыми. Ясно?
- Да, мэм. – Слаженно отвечает команда, устремив взгляды точно перед собой. Сейчас они поняли, что работа началась. По дороге им позволяли перекидываться шутками и чесать языками, с момента, как за спинами закрылись тяжелые, стальные двери началась все изменилось.
- Мистер Морино, держитесь лейтенанта Фостера, пожалуйста. – Впереди замаячили фигуры, к ним спешили встречающие, те, кто заберет многочисленные ящики и, что самое главное, уведет пленных.

Его люди знают, что делать. Подхватывают ящики за боковые ручки, молча уходят по коридору туда, откуда появились. Длинный коридор практически гасит шум их шагов, и Уолтер уже привык к тому, как тихо может быть в переходах между уровнями. Как может быть спокойно, если вам по душе спокойствие такого типа - мертвое спокойствие. Немногие способны выдержать его длительный срок, так что пришлось отказаться от идеи совершенной изолированности: специалистов набирают из Первого Дистрикта, ближайшего к Рашмору, на полугодовые сроки, обеспечивают их легендой, защищающей от ненужных вопросов в Дистрикте, обеспечивают консультациями со штатными психологами, основной задачей которых является отслеживание любых депрессивных признаков...
С разнорабочими и низкоквалифицированным рабочим персоналом, к счастью, можно не церемониться: им отпуска не положены, а сроки наказания, определенные для них судопроизводством Дистрикта, едва ли подразумевают какую-либо свободу в итоге; работа не каторжная, заключенные здесь вовсе не рабы на галерах, чтобы умирать прямо на веслах, однако у многих, попавших в Рашмор не по своей воле, почему-то возникает стойкая непереносимость местных условий, приводящая к попытке побега и смерти в итоге, да и к тому же, есть лаборатория. Всегда есть лаборатория, и иногда Уолтер думает о ней как о ненасытном бездонном чреве, способном только жрать, и жрать, и жрать...
Штатный психолог пришел бы в восторг, расскажи ему Уолтер даже о части своих фантазий, только вот это для самого Уолтера значило бы выход на пенсию, досрочный и бесславный, и кто бы тогда взялся за работу Уолтера?
Уж не Мередит Морино ли?

- Надеюсь, вы не против небольшого отпуска в моей компании, предлагаю отнестись к этому именно так, - продолжает Уолтер на ходу, позволяя себе что-то вроде шутки, раз его люди, наверное, уже на полпути к лифтам. - Чуть позже я объясню, что происходит. Сколько вас? У всех, я полагаю, допуск не ниже среднего? Мередит, вы знаете, что Совет иногда склонен закрывать глаза на протокол ради сиюминутных интересов, но здесь, в Рашморе, мы относимся к таким вещам куда серьезнее. Если чей-то доступ ниже требуемого уровня, это ваш просчет.
Он обращается к Мередит, но смотрит на Филиппа: эту породу дельцов Уолтер знает и не любит, и уж точно не счастлив привечать мужа своей бывшей заместительницы, настолько напоказ гражданского, на капитанском мостике нового ковчега.
- Почему так мало заключенных? - задает Уолтер следующий вопрос, когда отводит взгляд от Морино. - Разве вас нельзя наконец-то поздравить с победой над "Гекатой"?
В конце концов, в этом и состояла основная миссия SPC - и основная задача Мередит, а она не торопилась выкурить крыс из их нор.

- Генерал! - его прерывает полковник Самтер, держащийся в отдалении и внимательно прислушивающийся к едва разборчивому бормотанию рации в руках. - Генерал, группа Эхо докладывает: прорыв ликвидирован, но они потеряли сортировочную. Они запрашивают подкрепление, но группа Браво не отвечает.
Уолтер куда пристальнее оглядывает конвой, сопровождающий Морино и заключенных.
- До отмены чрезвычайного положения ваши люди поступают в мое распоряжение, - за последнюю неделю он затребовал из Дистрикта более двух сотен человек, увеличив таким образом личный состав Рашмора в четыре раза, и, несмотря на проявляемое недовольство Совета, планирует затребовать еще такое же количество агентов с подходящим уровнем допуска, и если Совет снова заартачится, именно Мередит Морино по задумке Уолтера и должна стать его правой рукой в Дистрикте, обеспечивающей нужды Рашмора.
Друзьями они, возможно, и не были, но в уме и здравомыслии Уолтер ей никогда не отказывал.
- Надеюсь, у вас нет клаустрофобии, - говорит Уолтер без улыбки Филиппу, когда двери лифта закрываются за ними, а свет в кабине на краткий миг гаснет, чтобы тут же загореться вновь: замкнутая система Рашмора перераспределяет нагрузку на сети.

Отредактировано Robert Butler (2022-02-09 16:34:27)

Подпись автора

Не будь побежден злом, но побеждай зло добром

- Со мной девять оперативников, - без удовольствия отвечает Мередит на вопрос генерала Махоуни, едва они обмениваются вежливыми кивками. - Зачем они вам, Уолтер? Разве Рашмор испытывает нехватку личного состава? И что за чрезвычайное положение?

На шутку - шутку ли? - о клаустрофобии никто не отвечает. Лифт движется вниз, в самое чрево горной породы, у Самиры чуть закладывает уши, а между лопаток появляется ощущение легкой щекотки и с каждым оставленным выше уровнем оно все усиливается, пока не становится едва стерпимым.
Самира передергивает плечами под легкой разгрузкой, переступает с ноги на ногу, будто ее блохи кусают, привлекает к себе внимание одного из солдафонов из сопровождения генерала Махоуни, покрепче сжимает губы и оборачивается в попытке установить источник этой нервозности, едва лифт останавливается и они оказываются в пункте своего назначения.
И напарывается на взгляд Т'чаллы, тяжелый какой-то взгляд, полный обвинения и еще чего-то, как будто злости.
Деланно равнодушно отворачивается, держась рядом с Мередит Морино - хочет побольше узнать о том, для чего они здесь, особенно именно здесь, это же лаборатория, судя по редким встреченным людям в белых медицинских халатах? Судя по тому, как оглядывает Леди-Босс, она тоже впервые в лабораториях, и это беспокоит Самиру не меньше, чем слова Махоуни о неком прорыве.
Первая ее мысль, разумеется, о Гекате - что каким-то невероятным образом террористам Бейли удалось проникнуть в Рашмор, и она снова косится на Т'чаллу, прикидывая, не может ли все это, и арест, и сотрудничество, быть хитрым ходом, чтобы оказаться здесь.

Здесь все выглядит как в школьной столовой эпохи пандемии - столы, стеклянные перегородки, есть даже кофейный аппарат. Только вот запах - как будто воздух много-много раз пропустили через ионизатор, так и хочется убедиться, что гроза пройдет стороной.
Самира следит за Мередит и Махоуни, отошедшими в сторону - и, наверное, одна из первых замечает, как меняется лицо Морино.
Сначала на нем проступает недоверие, затем шок, следом растерянность, перерастающая в панику - паника, впрочем, тут же гасится, не иначе как усилием воли, но голосом Леди-Босс владеет чуть хуже, чем лицом.
- Это исключено! Система замкнута, зараженные не могут проникнуть сюда! - говорит Мередит так, будто собирается убедить в этом Махоуни. - Совет знает об этом? Почему я не в курсе?!
Зараженные.
Она сказала "зараженные".
Официально зараженными называли сейчас только одну группу лиц - тех, в чьем организме сочетание вакцины и вируса дало невероятный эффект, вернувший их к жизни.
Зомби, кожееды, кусаки, ходячие - те, кто остался за пределами Дистриктов. Зараженные - и сама идея Диктриктов заключалась в том, зараженные никогда не проникнут внутрь стен.
Не удивительно, что Мередит Морино не смогла сдержать реакции. Удивительно другое: почему даже она не знала об этом.
- Они уже здесь?! - продолжает выяснять Морино, больше не заботясь о том, чтобы понизить голос. - Почему не проводится эвакуация? Уолтер, чего вы ждете?!
Она поворачивается, меряет идущую к ним женщину - высокую блондинку со строгим лицом в белом медицинском халате - взглядом, полным возмущения.
- Как это случилось? Откуда? Все ваши догадки оказались ошибочными? Существует иной путь заражения?! - требует она ответа.

Подпись автора

you play stupid games, you win stupid prizes

+

Флитвуд очень интересно, есть ли у Махоуни папка с такими вот фразами: все выжившие нашей страны; на что уходили ресурсы из Дистриктов; ради чего умирают люди. Впрочем, может быть он прошел какие-нибудь курсы, где ему на подкорку записали все это, все эти речевые блоки, да еще с нужными пафосными интонациями – хоть сейчас снимай патриотический ролик с Уолтером Си Махоуни. Ужасно раздражает, но привыкаешь ко всему – вот и она привыкла.
- Добрый день, сэр, господа, добро пожаловать на наш этаж, - гостеприимно улыбается она, исключительно чтобы побесить немного Махоуни и дамочку, которая накидывается на нее с вопросами, и которая выглядит так, будто забыла выпить утром свою таблетку.
Что поделать, у нее не так уж много развлечений, если бы не работа – можно было бы сойти с ума от скуки.
- Могу я предложить вам кофе, или хотите перейти сразу к делу?
Энни с гостеприимной улыбкой (еще одна из комплекта улыбок Энни) держит стеклянный графин с кофе, не зная, к кому первому подойти, Кейт освобождает ее от затруднений, машет рукой – дескать, кофе потом. Дамочка смотрит на нее с чем-то, похожим на священной безумие в глазах, но Кейт не видит причин не выпить кофе – даже если их ждет эвакуация, на чашку кофе время всегда найдется.
- Итак, коротко, чем мы тут занимаемся и куда идут ресурсы, поставляемые из Дистриктов. Коротко – мы создаем вакцину. И я рада сообщить, что экспериментальный образец С23-N создан и готов к применению. Мы синтезировали первые двадцать доз – закончили буквально только что Программа записана, так что процесс можно будет повторить в условиях любой лаборатории, если там будет все необходимое. Были проведены испытания на наших «гостях». Введенная незараженным, вакцина эффективна на сто процентов. При укусе наблюдается лихорадка и некоторые неприятные побочные явления. Изучить вопрос подробно у нас не было времени. В крови укушенных вакцина демонстрирует существенное замедление развития вируса, в среднем, от шести до десяти часов и прослеживается динамика. Уверена, мы найдем сочетание компонентов, которое не только защитит, но и излечит, но не сегодня, к сожалению.

Им есть чем гордиться – считает Кейт – им всем, работающим в этой лаборатории по двадцать часов в сутки. Она, конечно, стояла буфером между своими сотрудниками и Махоуни, выслушивая от него все это – про «время не ждет» про «каждый должен сделать все, что может, и даже больше». Ободряла своих людей. Хвалила. Возвращала им веру в успех после очередной неудачи. Но с усталостью, обычной человеческой усталостью, ничего поделать не могла – только отправлять тех, кто совсем перегорел, выспаться. Еще – поблагодарить каждого за работу, как она сделала сегодня, предполагая, что вряд ли у кого-то из сегодняшних гостей лаборатории найдётся на это время и желание.
- Отвечая на ваш вопрос, мэм, - поворачивается Флитвуд к истеричной дамочке. – Других путей заражения, кроме уже известных на сегодня, не существует. Вакцина защитит вас в случае укуса, царапины, или попадания телесных жидкостей мертвецов на слизистую или в открытую рану. Скорее всего, через какое-то время вам понадобится ревакцинация, но как скоро, через год или десять лет, я сказать не могу, у нас не было времени на столь углубленное исследование экспериментальной вакцины. Еще вопросы, дамы и господа, или кто-то из вас пожелает вколоть себе вакцину и стать первым добровольцем?
В принципе, Кейт уже решила стать первым добровольцем – кто-то же должен, но. Как часто напоминал ей Махоуни – они тут лишь наемные служащие, на которых уходит чертова пропасть ресурсов, а право принятия всех решений принадлежит ему. Так что Флитвуд готова уступить эту честь – стать первым добровольцем – просто чтобы посмотреть, так ли крепки яйца Махоуни. Кончено, они опробовали вакцину на преступниках из Дистрикта – на их «гостях», но экспериментальная вакцина потому и зовется экспериментальной. Что возможны сюрпризы. Эта, например, крайне нестабильна. Хранить ее можно только в холоде. Прямой солнечный свет разрушит соединения за считанные секунды. Так что о массовом производстве рано вести речь.

Отредактировано Lena May Kane (2022-02-07 15:54:49)