Темнота этого места будто насмехается над его изуродованным ликом, которое в свое время подрали когтями волькры. Место, куда Алина Старкова вогнала клинок, отдает болью до сих пор, как будто напоминая ему о том, что он так и не сумел полностью восстановиться после той битвы. Он обещал себе, что это не конец, что у него еще будет шанс отомстить, но одиночество клеткой давило, напоминая, что у него больше нет ни последователей, ни сторонников, что могут оказать поддержку в возвращении величия, власти и желанного трона. Он все потерял. Тогда, после битвы, инсценировав свою смерть, он исчез, подавшись на север от Крибирска и укрывшись недалеко от гор Петразой. Тогда, ему казалось, что это единственный выход, спасение, что убережет его от смерти.

Каньон пал, его силы истончились, ныне напоминая лишь слабую тень того могущества, которыми он обладал, а что случилось с теми, кто поддерживал его во вхождении на трон, он и вовсе не знал.

Возможно, скрывать свои планы и цели было ошибкой, возможно, когда-то ему стоило доверять тем, кто его окружал. Возможно, если бы он доверился Йен, это бы не произошло. Но вернуть утраченное было невозможно, поэтому он заперся здесь, в мрачной келье церкви Вечного Солнца, что обещала ему переправку в Новиград, как только он окрепнет. Вот только у Дарклинга на этот счет были свои планы.
Как только он окрепнет, то неминуемо постарается создать каньон снова, но на этот раз, он не пощадит ни Крибирс, ни Новокрибирск ни саму Равку. Он разверзнет тьму по всей стране и месть его будет беспощадна. Где бы не пряталась Алина и Мал, они оба будут уничтожены во тьме, как их друзья.

Свеча, одиноко мерцающая за его спиной, вдруг дрогнула. Луч, отсвечивающий на стене, чуть двинулся влево. Дарклинг постарался пошевелить тени, но они не отозвались. Он все еще слишком слаб. В тишине комнаты раздался стук шагов откуда-то слева. Он узнал этот стук, и он мог принадлежать только одной женщине из тысячи. – Как ты нашла меня? – Задал он вопрос, не поворачивая головы в сторону гостьи. Когда он «умер», о его местоположении никто не знал. Все должны были поверить, что это конец, чтобы не начались поиски. Где бы он ни прятался Николай нашел бы его, если бы знал, что он остался в живых, поэтому, о том, что ему удалось спастись не знала даже Йеннифер из Венгерберга. И он в который раз подумал, что это, возможно, было ошибкой.

Он не почувствовал, как она создала портал, — это его удивило и взволновало, хотя вида он не показал. Он не хотел, чтобы она видела его лица сейчас, хотя истерзанным Йен его уже видела. Тогда он сам вышел к ней из каньона, еле избавившись от волькр, что его окружили, натравленные Алиной Старковой. Но теперь он выглядел еще хуже. Вместе с ранами на лице, у него были впалые щеки, тени залегли под глазами от долгих ночей без сна, кожа, не видящая лучей солнца, посерела. Он напоминал призрака, коим и являлся с тех пор, как сбежал с битвы. Быть таким и позволить Йеннифер его увидеть, было выше его сил. – Где сейчас Старкова? – Задает он вопрос, не дав Йен возможность ответить на предыдущий. К чему тратить время, ходить вокруг да около и вспоминать о манерах там, где для этого не осталось места?

Он чуть поводит головой вбок, при этом стараясь не попасть на свет, но увидеть чародейку боковым зрением. Пусть он никогда бы в этом не признался, но был рад ее видеть. Его уже давно никто не посещал, не считая редких приходов служителя, чтобы прочитать ему молитву, к которой, правда, сам Дарклинг не прислушивался. Не будь он так слаб, то разорвал бы старикашке горло одним взмахом руки. Но, так как нынешнее положение обязывало терпеть, он копил гнев и злость внутри себя, как некогда копил в себе силу.