Это было отличное утро, наверное, самое лучшее за весь последний год. Обычно каждое утро Уорда начиналось с того, что еще до его будильника кто-то из его кубинских соседей по коммуналке начинал разборки. То баба винила своего мужика в том, что он с утра уже нажрался, а он ей доказывал, что это вчерашний перегар, то их дети, бегая, снесли кастрюлю с кашей, и теперь "будете жрать с пола!", то мать их семейства просто экспрессивно обсуждала со своей старой матушкой какие-то последние новости. Еще хуже, когда его будили звуки беспорядков на улицах, которые тут были не редкость. И самый неприятный вариант - когда в приоткрытое окно влетала вонь от свалки неподалеку, когда ветер дул в южную сторону. Но сегодня было особенное утро, потому что Уорд проснулся под пение птиц. Какое-то время ему казалось, что он сейчас откроет глаза и увидит свою квартиру в Буффало, за окном солнечный денек, ему можно не спешить на работу, есть время попить кофе и послушать подкаст. Мама снова набирает смс с приглашением на ужин после работы, и Бакстер снова куда-то спрятал левую тапку. Но нет, когда Джо открыл глаза, он все еще был здесь, на дне своей жизни, в мире, который рухнул из-за таких идиотов, как он сам. Только теперь он четко слышал пение птиц. Он не поверил своим ушам. Ему казалось, он не видел здесь никаких маленьких птичек, которые бы пели по утру. Пару раз он видел ворон, которые дербанили мусор на свалке, но это ведь совсем иная категория, верно?
Он вскочил с кровати и подлетел к приоткрытому окну. Прям на его карнизе сидела маленькая серая птичка, и щебетала что-то свое.
- Откуда ты здесь взялась?! - поразился Уорд, и открыл окно целиком. Птичка никуда не улетела, похоже, она его совсем не боялась. Джонни оглянулся назад, вспоминая, что у него была где-то подсохшая лепешка, которую он умыкнул у синьоры Арриано пару дней назад, пока она не видела. Точнее ее остатки, лепешка оказалась слишком сладкая, и не понравилась кухонному воришке. Но сейчас он взял ее в руки и разломил так, чтобы получились мелкие крошки и рассыпал их на карнизе, угощая птичку.
Какое-то время он с улыбкой наблюдал, как птичка собирает крошки маленьким клювиком. Почему-то это событие так подняло ему настроение, что даже когда заверещал будильник, а на кухне снова что-то упало и Паула снова закричала на детей, Уорду это все уже было до лампочки. Он вырубил будильник, снова вернулся к окну, оперся локтями на подоконник и предложил птичке:
- Можешь позвать друзей, - он даже не чувствовал себя ненормальным, разговаривая с ней, - У тебя есть друзья, м? Вы сюда зимовать прилетели?
Птичка, может, что-то и ответила, но он все равно не понял, так что прикрыл окно обратно, чтобы не выстужать комнату слишком сильно, и вышел из своего уголка в общие комнаты. Для начала посетил ванную. Самая неприятная часть его утра. В раковине постоянно были чьи-то черные волосы, а в зеркале эта убогая исхудалая рожа и обросшие до неприличия волосы, которые завивались, ложились как им хотелось, и в целом Джо сам себе напоминал косматого барана, которого давно пора подстричь. Не досуг. На это еще нужно заработать. Ну, или взять уже машинку Чарли и побриться наголо. Но скоро зима, не лучшее решение. Так что, скорее всего, Уорд так и проходит всю зиму, раздражаясь на лезущую в глаза челку, на торчащие в разные стороны "бараньи кудри", и будет бороться по утрам с укладкой, как делал это прямо сейчас, остервенело пытаясь пригладить торчащий слева "рог" водой.
Когда Джонни был готов, он вышел из ванной и, не заходя на кухню, где уже чуть ли не свершалось детоубийство, вышел из квартиры. Сегодня у него запланирована авантюра. Он слышал от нескольких людей о тайной клинике под прикрытием, о том, что если он найдет их, и укажет на верный символ, его впустят и окажут медицинскую помощь, в обход всяких обязательных платежей, страховых взносов и прочей бюрократии, мол, просто помогут. Интересно, конечно, звучало, только Джонни в сказки не верил. Теперь он верил только в теории заговора и фильмы ужасов про конец света, смертоносные вирусы и полное вымирание человечества. Ладно, многие верили, что однажды смогут выйти за стены, победить засилье городов мертвыми, рано или поздно их всех повыкосят, вируса, того страшного, симбиотичного и поднимающего людей из мертвых, больше не будет, и оставшиеся выжившие построят новый мир, памятуя об ужасах и лишениях, и никогда больше не совершающими ошибок былого.
Страшно представить себе размер мемориалов, которые они настроят, когда вновь вернут себе мир и свободу.
Только почему-то Уорд не верил в такой хэппи энд. Ему казалось, что так они маленькой группкой и будут жить за стенами, то перенаселяя город, то снова выкашивая тысячами своих жителей в беспорядках. Однажды, возможно, стены рухнут. И что тогда? Тогда они тоже падут, и все их хваленные технологии.
А пока Джонни найдет эту чудо-клинику и посмотрит, так ли она в самом деле хороша, как о ней говорят. Ему нечего было сказать врачам, но ведь всегда можно пожаловаться невнятные боли, условно в поджелудочной, или в почках. Пока они там разбираются в твоих анализах, пока выявят, что у тебя ничего не болит... в общем, план был такой какой-то.
Он нашел тот самый тату-салон, о котором ему говорили, показал на символ, что был у всех уже каким-то символом спасения. И ему открыли дверь. Его впустили внутрь. Длинные узкие коридоры, довольно темноватое помещение, но в целом все выглядело чисто и опрятно. Несколько людей сидело в очереди на первичный прием, Уорд занял место и ждал, когда начнется его приключение.
Ждать пришлось очень долго. Телефон здесь не ловил нормально интернет, так что со скуки Джонни, просто набрасывал идеи в черновики о том, что бы он мог предложить напечатать на следующей неделе, если данное местечко окажется пустышкой и ничего из слухов, которые до него доходили, не подтвердится. Пока на ум приходила только весть о прилетевших в город птичках. Нет, может они в первом районе и были, он же не видел! Но в третьем он реально ни разу за весь год не просыпался под безмятежный щебет птиц. И пока эта мысль его приятно волновала. Будто это был какой-то хороший знак для всего живого в целом.
Его очередь подошла, он поговорил с доктором, выдал какие-то не совсем связанные между собой симптомы, какие так с ходу вооруженным глазом и не увидишь, и был отправлен на сдачу анализов. Именно тогда, когда Уорд шел с позорной баночкой под мочу в сторону туалета, он и свернул со своего маршрута, и зарулил в первое же помещение, не похожее на приемный кабинет. Это больше походило на маленькую каморку бухгалтера, или отдела кадров. Всего один стол, заполняющий собой чуть ли не весь кабинет. Какие-то пара шкафчиков, и небольшой цветок в горшке. Джонни аккуратно зашел туда, порылся в бумагах на столе, в папках в ящиках. Ничего такого. Истории болезни, архивы, расчеты зарплаты персоналу. Все вполне цивильно.
Он уже почти поверил, что эти ребята и правда просто потихоньку лечат людей, но ведь нельзя останавливаться на полпути. Он ведь только один кабинетик осмотрел, и то в спешке. Джонни прошел еще чуть дальше, наклонил голову вниз, опуская глаза, когда мимо прошел паренек, вроде как охранник местный. Благо, он шел из туалета, и Джо вроде как будто туда и надо было. Правда снова завернул не туда. Один пролет в коридоре, и перед ним небольшой коридорчик с подсобными помещениями. И дверь в одно из них не закрыта. Уорд протиснулся внутрь, достал фонарик из кармана, и, щелкнув маленькую кнопочку пустил тонкий направленный луч света на коробки. Это какие-то расходные материалы. Трубки, маски, перчатки, катетеры, в одной из коробок была позабытая накладная. Именно на нее Джонни обратил особое внимание. Когда он читал какой больнице принадлежат эти приблуды, то понял, что это из той, что из второго района. А на накладных стояла подпись некой Оливии Блайт.
- Кто это нахуй такая? - спросил сам себя Джонни.
