:биография:
      Я уверен, все это началось уже очень и очень давно. Смотрите: война тринадцати республик с воодушевленными парнями из глубинок, что не хотели платить налоги британской короне, отвоеванная независимость, зарождение и эскалация американского духа и победа. К черту лоялистов, подвинем индейцев, зарубим индюка пожирнее, привет Сарра Миллер, и Америка вышла красиво.
      Гражданская война на полляма потерь, кровопролитие века, тринадцатая поправка, черные свободные (спасибо), но такие же бедные, и Америка вышла красиво.
      Первая мировая, вторая мировая, теракт одиннадцатого сентября - народ раз за разом доказывал, что сила духа важна, и чем сильнее принципы и труд - тем больше награда. А законы - не так уж и плохо.
      Протокол "Эра" - горячие угли над головой или вшитая в подкорку вековыми достижениями уверенность? Hope for the best and prepare for the worst, так говорят? "Эра" - это не плохая реклама, это собственный некролог на коленке, но Америка вышла красиво. Правда в этот раз нахуй.

      Думал ли тот тощий черный парень из Вермонта, из города Уинуски (все еще Уин-суки), самого белого, мать его, штата Америки, что он к своим подступающим пятидесяти годам будет сидеть под стенами третьего района, слушать потрепанный годами трек Стиви Уандера - Living for the city в составе отряда местных Суперкрошек оппозиции?
        a boy is born in hard time Mississippi
         surrounded by four walls that ain't so pretty
                                     сомневаюсь ...

      Перекатывая огрызок спички из одного уголка рта в другой, и прижимая к плечу приклад заедающей винтовки, Рик зачастую думал о том, что суровое отцовское воспитание, лещи за пререкания с матерью и отличный пример для подражания со стороны старшего военного, сыграли ему на руку. Стойкие ценности и вдолбленный, как говорится, на уровень подкорки, дух Америки, а конкретно - улыбайся, бей, спрашивай, и только в таком порядке, сейчас что ни на есть кстати.
      Потерянные шевроны сержант-майора, года протирания штанов в удобном кресле, каска неврастеника на голове и стойкая вонь в носу, приправленная четким изображением десятилетней девочки в оптике иногда выбивают почву из-под ног. В самом начале особенно сильно, когда ты сосредотачиваешься на бирке с именем "Молли" на грязном сарафане, когда видишь лямки рюкзака на детских плечах и надетый на перед рюкзачок медведя с выдранным глазом. Она идет по изрешеченной пулями дорожке в едва различимом свете утра среди такой же толпы суетливых прокаженных. А потом ты просто смещаешь вектор линзы на пару градусов вверх, смотришь на мерзкую рожу и нажимаешь на спуск с мыслью, что то ли до Дензела не дотягиваешь, ибо нехуй тут уже уравнивать, и пора, пожалуй, смириться, то ли просто сказочный долбоеб, и на самом деле заперт в лечебке где-то в районе мыса Канаверал. А еще пора забыть про Баскинс Робинс и их плобир с шоколадной крошкой.
      И ты теперь просто прекрасно адаптированная к реалиям сволочь по ту сторону высокого забора. Заебись.
      Но реальность не стала очередным наебом медиа в истории, новостная рассылка не стала фейком, такое, видимо, даже юниверсал пикчерз подделать не в состоянии и все, что оставалось - приспособиться.
      Все это - и мир, и стойкий дух Америки, все выращенные на удобрениях ценности очень быстро рухнули. А сосредотачиваясь на том, чтобы не оказаться ни в числе тех кто подох, ни тех кто подох, но не очень, человеческая психика ломается очень быстро. Спасение превратилось в маппет шоу придурков, но нахрена кривить душой и говорить, что все всё сделали правильно? Все делали то, что должно для выживания, в том числе и Рик. А те две минуты на бревне над пропастью по пластунски, коим травили рекрутов в пехоте - детский лепет по сравнению с тем, что произошло после заражения. Просто то самое бревно под Америкой под весом амбиций проломилось, а людям типа Ходжа полагалось не думать о том, наполовину полон стакан или пуст, а учиться привыкать, что в том блядском стакане моча.
      Даже принципиальность праведников и солдатов дает сбой, когда нужно выживать, и в этот момент главное уметь не попасться. Ходжу "повезло" - именно и никак иначе - оказаться на территории дистрикта, состряпать себе нормальную точку отсчета в новом мире, и он понимал, что за его жалкие подергивания и страдания никто не заплатит. Пора смотреть правде в лицо, и может быть опять сказать спасибо отцу, что лещами допинал до армии и это аукнулось.
      А правда была таковой, что от прошлой жизни Ходжа осталось ровно нихрена. Со званием прощаться было проще всего, как оказалось. Но не смотреть в дверной проем кампуса, или в небольшое окошко на цельнометаллическую конструкцию, одергивая на себе форму SPC, что превращает тебя в черное нечто, несуразную птицу, у которой всего пара очков до урода осталось.
      Закон - это не плохо, закон - это пласт уверенности, он мотив, страж и гарант, только вот в реалиях нового мира рука того самого закона оказалась в дерьме, и рыба прогнила с головы.
      Каббала верхушки дистрикта пошла по пизде даже еще раньше сентября, когда матрица ценностей управленцев переметнулась из сохранения жизни на жалкую деструктивную игру в божественную карающую длань и внедрение судной ночи.
      Красивая обертка той конфетки, которой была жизнь в, казалось, отлаженной системе дистрикта, наяву оказалась для Ходжа покрытым опарышами куском прогнившего мяса, и Рик отказался. От всего. От приказа, от насиженного места, от прежней едва успевшей закрепиться жизни, унес с собой троих из отряда и сбежал, со временем примкнув к тем, чьи убеждения внезапно оказались ему ближе. И это не бить в ебало супостата лютого, не доказывать правоту, а открыть глаза на то, что дистрикт - это фальшивка с красивым личиком, но очень кривыми ногами, а геката - последний спасительный затерявшийся патрон в магазине.

Отредактировано vegas (2021-06-27 13:43:54)