Не слишком-то все это Холли нравится.
С одной стороны, она бы с радостью забыла всю эту историю – сделала вид, что ничего не было. Тем более, что и Джерри говорил ей об этом – у него ничего нет с Эдди Ньютон. Он  ходил к ней только ради ее ребенка. Носил, что найдет.
Ревновать – глупо, да и у Холлидей Дюмон сложные отношения с ревностью. Это не то, что она хотела бы снова чувствовать – но она это снова чувствует.

Октябрьское солнце еще теплое, еще ласковое – Холли подставляет ему лицо. Скоро зима – зима никогда не была простым временем для общины. Зима как будто обнажает в людях то, что обычно они предпочитают скрывать. Это все конечно, инстинктивный страх перед голодом, перед одиночеством, перед всем тем, чем им приходится противостоять.
Еще одна зима.
Впереди еще одна зима, и если им повезет, потом будет еще одна – а дальше кто знает? Кто из них заглядывает дальше? Даже она не смотрит.

Холли осматривает гостинцы – пара плюшевых игрушек, книжка с картинками, комбинезон – кто знает, как подбирают детям одежду? Все новое – или почти новое.
- Эдди? – стучит она в дверь. – Эдди? Это Холлидей Дюмон.
Это Холлидей Дюмон и мне не нравится, что мой мужчина натоптал к вам дорожку, как насчет поговорить об этом?

Холлидей и представить себе не могла, что окажется в такой ситуации. Не слишком-то красивой, прямо скажем. Раньше – в прежней жизни – она бы все сделала, чтобы избежать подобного. Она и сделала – ничего не писала Мэтту и Клэр не потому что ей нечего было им сказать, а из природной брезгливости, пожалуй. Ей хотелось просто закрыть эту дверь и забыть, а еще принять душ, чтобы смыть с себя ощущение грязи, прилипшей к коже.
Наверное, думает Холли дело в том, что она не умет соперничать. Что при любых признаках соперничества отходит в сторону, не желая бороться. Она бы и сейчас так поступила, с радостью поверив заверению Джерри, что у него ничего нет Эдди, что он просто носит ее ребенку игрушки… ну, потому что находит их. Потому что – расшифровывает это для себя Холли – у них нет ребенка. У них нет ребенка, которому бы Джерри притаскивал все эти манежи, развивающие игры, памперсы… Мог бы быть. Мог. Но не случилось.
Может быть, будет и еще, они, вроде как, решили попробовать.
Может быть, но проблема «№1», Эдди Ньютон, не дает Холли спокойно спать.

- Извините что беспокою без предупреждения, - вежливо улыбается она, когда дверь приоткрывается.
Не надо быть психологом, чтоб понять, что Эдди Ньютон держится насторожено, и, пожалуй, даже враждебно. И Холли, разумеется, задается вопросом, в чем причина этой неприязни. Они с Эдди Ньютон не пересекались, но, может быть, это естественная неприязнь женщины к той, кого она считает своей соперницей?
Это. Конечно, означало бы, что Джерри ей врет, а Холли и представить себе не может, что с ней будет, если Джрри ей, все же, врет. Но она должна знать наверняка.
После тех фотографий Мэтта и Клэр она должна знать наверняка.

- Я хотела поинтересоваться, не нужно ли вам чего-то для дочери. У вас ведь дочь, да? Одежду, или средства гигиены? Какие-то лекарства?
Детям всегда что-то надо – во всяком случае, так принято считать, так Холли слышала. Дети очень требовательные, они забирают у родителей все их время целиком, чаще всего у матери, конечно. Иногда это заканчивается разводом – когда ребенок вбивает клин между родителями. Вместо того, чтобы объединить их а одну настоящую семью.
С этой опасностью ей тоже придется считаться – думает Холли.
Если он вообще забеременеет.
- Можно мне войт? – вежливо спрашивает она, признавая за Эдди Ньютон желание беречь свое маленькое личное пространство от чужих посягательств.
У них так мало своего осталось, что за свое они готовы воевать… Может быть, поэтому Холли и здесь.