NoDeath: 2024 |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » NoDeath: 2024 » Pretty Much Dead Already » Did you miss me?
: DID YOU MISS ME? :
«Любовь — война. Легко начать, трудно закончить и невозможно забыть...»
Dani Morante & Rick Morante
:ДАТА И ВРЕМЯ: | :ЛОКАЦИЯ: |
[!] Рик как обычно развлекался, приведя в свой дом очередную пассию. Но тут вернулась внезапно Дани и застала его прямо в самый пикантный момент. Что было дальше?
Катятся слезы из глаз, нет никаких больше нас
Я живая, я не из пластмассы
Хочешь играть со мной? Sorry, я пас
История моей жизни не кажется счастливой, хотя она такой никогда и не являлась. Я не люблю говорить о детстве, о подростковом периоде и о том, что происходило до поступления в академию. Обычно, когда меня просят рассказать о том, как я росла, я издаю смешок, а после, выдержав небольшую паузу, произношу что-то вроде: «у меня два брата и сестра, мы жили в Чикаго, а после с Хостесом перебрались в Миннеаполис, решив стать копами». Прежде чем мне начнут задавать лишние вопросы, я просто продолжаю говорить о жизни в академии, чтобы собеседник не мог меня перебить и, когда я вижу, что интерес ко мне потерян, перевожу разговор на что-то более приятное.
И знаете, это всегда срабатывает.
Когда-то, будучи студенткой академии, я искренне пыталась рассказать, что значит быть Моранте и на какие жертвы ты должен идти, нося эту фамилию, но люди не понимали. Я ловила взгляды осуждения, и фразы о том, что у меня была жизнь, о которой только можно мечтать, куча денег, особняк, все, что пожелаешь, - а я лишь маленькая избалованная девчонка, которая решила поиграть в «простую» жизнь.
После этого я перестала рассказывать.
Люди считают, что деньги приносят счастье, черт возьми, как же они ошибаются. Никто ведь не берет в расчёт возраст, взросление без матерей, и одиночество, окружавшее нас день за днем. Детям не нужны деньги и подарки, новой игрушки хватает часов на 5, может на сутки, - детям нужна любовь. Мы были брошенными, мы были никому не нужными. Цепляясь друг за друга, мы отчаянно нуждались в ласке, заботе и сказках на ночь.
Жизнь в особняке поломала каждого юного Моранте и не говорите мне, что это не так. Хелена, так отчаянно нуждающаяся в любви родителей, потерявшая мать, делала все, чтобы получить любовь отца: никогда не перечила, всегда следовала его правилам, никогда не теряла «лица». Она до сих пор носит маску, не зная, какого это быть настоящей, я даже не уверена, что она действительно знает, кто такая она сама – Хелена Моранте.
Хостес замкнулся. Некогда веселый, что-то лепечущий ребенок в какой-то момент ушел в себя, а после навсегда замолчал, говоря только в крайнем случае. Отец привил ему дисциплину и Хостесу хватило ума и силы воли, чтобы свалить и проявить эти качества в лучшем виде на поприще своей работы, которой он посвятил жизнь. Кстати, сейчас он помолвлен, и я надеюсь, что все закончится свадьбой.
Хоть у кого-то из нас должен быть свой happy end, не так ли?
А еще есть Рик. Приемный сын из трущоб, которого отец, наверно, действительно любил. Ричард его лучшее творение: он взял сломленного мальчика и подарил ему «лучшую» жизнь, забыв при этом сказать, что, подпись членства в семейку Моранте, это как продажа души дьяволу. Рано или поздно ты черствеешь, потом становишься циником, а после, деньги и власть выедают все человеческое, что в тебе было. Наверно, так и произошло с отцом. Я даже не помню, чтобы он особо страдал от ухода бывших жен. И не важно, был ли это развод или смерть, он просто продолжал читать утреннюю газету за завтраком, как будто узнал, что сегодня будет дождливая погода, когда рассчитывал на солнышко: «Что? Умерла? М-м-м-м печально».
О да, в этом был весь Чарльз Моранте.
Я никогда не жалела, что уехала из Чикаго, уехала из гнезда Моранте, лишилась денег отца и его участия в моем будущем. Я жалела лишь о том, что при этом лишилась самого главного, что было в моей жизни – Рика. Первое время я думала о нем постоянно, проливая слезы в подушку койки в академии, затем, реже, когда заканчивала обучение и двигалась дальше, а после, только когда видела где-то то, что напоминало о нем. Ну, знаете, эти вьетнамские флэшбэки, когда кто-то протягивает тебе чашку кофе и ты вдруг понимаешь, что точно так же тебе протягивал ее Рик рано утром на кухне особняка, когда мы были только одни. А после, мы обжимались на этой самой кухне, и он оставлял поцелуи на моей шее, а я, сгорая от возбуждения, смеялась и говорила, что нас могут заметить.
Да. В такие минуты воспоминаний, я отчаянно нуждалась в том, чтобы Ричард Моранте сейчас внезапно вошел в двери этой пафосной кафешки в центре Миннеаполиса и трахнул меня прям на этой чертовой барной стойке, на глазах у всех посетителей и официантов. Но он не заходил. Он никогда не приезжал. Он остался в прошлом, где я пыталась его похоронить.
А теперь я стою в центре Чикаго. Мимо проезжают машины, мои волосы раздувает ветром их скорости, а я даже не знаю, зачем я приехала. Этот каменный лес никогда не был мне домом, я ведь всегда считала, что дом – там, где тебя любят. Иллюзию полноценности создал лишь Ричард, но и он не справился с этим на долго. У нас не могло быть happy и с возрастом я понимала это еще отчетливее, чем раньше. Но тогда мне хотелось быть обманутой. Сейчас я слишком выросла, чтобы самостоятельно хотеть окунаться в эти мечты. У нас с Ричардом был только end.
Я приехала две недели назад, наконец-то получив отпуск, которому я была не рада. Моя жизнь построена так, что я не люблю отдыхать, я ненавижу быть дома, меня убивает тишина и бездействие. Мне 32 года, и я до сих пор одинока, потому что это мой выбор. Люди приносят только боль, я не хочу никого подпускать к себе близко. Помните, я сказала, что все мы – дети Моранте, - сломлены? Так вот, я тоже сломлена – я отчаянно нуждаюсь в ком-то рядом, не имея возможности подпустить кого-то к себе достаточно близко.
Парадокс, не так ли?
Перехожу дорогу по пешеходному переходу. Мои каблуки слишком громко стучат по асфальту, но мне плевать, ведь мои мысли заняты совершенно другим. Ноги сами ведут меня к Ричарду Моранте и не спрашивайте почему. Я ведь сама не знаю, зачем это делаю, но отчаянно желаю его увидеть. Я знаю, что разочаруюсь, знаю, что он с концами продался, став игрушкой отца, по совместительству его любимым сыном, - эти два понятия стоят где-то рядом в мозгу отца. Но я все равно хотела хотя бы пару минут побыть рядом, даже пусть это убедит меня в том, что его уже давно не спасти.
Я прохожу через фойе, не останавливаюсь, когда меня окликивает швейцар, просто следуя к дверям лифта, что поднимает меня в пентхаус мистера Моранте, где меня конечно же не ждут, но пофиг, будет сюрприз. На последнем этаже двери лифта открываются и оказываюсь в огромной квартире. Неспешно прохожусь по гостиной, поднимаюсь на второй этаж по лестнице и останавливаюсь в коридоре, поскольку до моего слуха доносятся женские стоны из спальни в конце коридора.
Кажется, я не вовремя.
Иду туда, легонько толкая приоткрытую дверь мыском туфли, отчего она плавно открывается, представляя моему взору два обнаженных тела, что сплелись в танце страсти, под названием «секс». Опираюсь плечом о косяк двери, наблюдая за парочкой, что так и не заметили присутствия третьего лишнего, будучи чрезмерно увлеченными друг другом. Дожидаюсь, пока меня заметят, не спеша нарушить эту «идиллию». Наконец-то подружка моего брата выхватывает взглядом мое отражение в зеркале и вскрикивает, прерывая половой акт, хватая какое-то покрывало и прикрываясь им, убегает в ванную комнату, захлопывая за собой дверь. – Ну привет, Рик. – Медленно произношу я, прикусывая нижнюю губу, пока осматриваю самые выдающиеся части его обнаженного тела.
Мне наплевать, как по-твоему выглядит леди
Хочешь знать кто я? Прочитай в Википедии
Или кинь клич своим bitches
Спорим, они ответят?
Как говорят "дело было вечером, делать было нечего". Сегодня у меня особо работы не было, поэтому я захотел провести время для себя. С пользой, так сказать. Хотя бывало ли когда-то наоборот? Уже не припомню такого. Как встал в отцовский бизнес, так жизнь заиграла новыми красками. А если серьёзно, столько всего привалило, что сходу всё и не рассказать. Но давайте по порядку. Началось всё в далёком 2009 году. Тогда мне казалось что жизнь моя будет всегда прекрасной. Почему я так думал, спросите вы?! Да потому что я очень любил свою сводную сестру Дани. Ни как брат, совсем нет, а намного сильнее и чувственно. Мы были так молоды, мне 20, ей вообще 16. Двое наивных молодых людей, которые так резко и безоговорочно влюбились друг в друга. Всё это выглядело как настоящая любовь, которая продлится долго. Но кто мы такие, чтобы спорить с судьбой. Всё было предначертано заранее. Мало того, что мы нарушили правило запрета отношений с родными, так ещё и я умудрился склонить несовершеннолетнюю сестру к сексу. Представляете, семейство Моранте и настолько грязное. Батя бы точно не одобрил всё это, если бы узнал правду. Так что наша бурная страсть и желание вырывались в различных местах. Мы балансировали на грани, ещё чуть-чуть и нас могли спалить. Но это придавало только больше чувств в наши отношения. Чёрт побери, как же я её любил. До безумия. Ради неё был готов на всё, вот правда. Горы свернуть, достать звезду с неба, всё что пожелает. Потому что было так хорошо, я такого никогда не ощущал. Я знаю что любовь эта настоящая, вот только не учёл одного факта. Она то совсем юная была и беззаботная, первая любовь слишком часто ранит. А порой она становится последней. Может быть и не забытой, со шрамом на сердце, всё же есть. Только мы были глупы и не думали о будущем, а его, к сожалению, у нас попросту не было. Эти два года промчались так быстро, как песок сквозь пальцы. Но сердце греют они мне до сих пор.
Как всё быстро началось, так и закончилось, знаете. Ей стукнуло 18, она закончила школу и уехала поступать в полицейскую академию. Всегда мечтала стать копом. Помню это ещё с её детства. Она мелкая ходила и говорила что будет самим законом. Выглядело смешно, но она добилась своего. Уехала, мы невольно расстались. Я хотел приехать к ней, правда, вот только не мог. Чарльз бы меня не отпустил. Он всегда всё узнает, скрыть от него куда и зачем я еду не получилось бы. А сказать правду — значит приговорить себя к расстрелу. Вышвырнул обратно на улицу и делов то, нафига ему такой приёмный сын, который совратил родную дочь? Никому такой не нужен, поэтому я держал рот на замке и просто ждал. Надеясь что после учёбы Дани вернётся и будет работать здесь. Я так этого хотел, так желал. Что попросту оказался в дураках. Видимо повзрослев за это время, она поняла что у нас была не любовь, а просто глупость. Поэтому она мне никогда не отвечала на звонки, на смс. Всячески игнорируя любую попытку с ней связаться. Спустя пару лет, я понял что всё бесполезно. Оставил девушку в покое. Там ей определённо лучше, кто я такой, чтобы мешать своей сестре. Она меня и братом то никогда не считала. Прибился тут к Моранте по случаю, якобы забрал всю его "любовь", да и стал копией Чарльза. Вот только всё это не правда. Когда мне дали выбор, я отказался, а потом меня забрали не спрашивая. Моего мнения вообще батя никогда слышать даже не хотел. Я всего лишь ручной пёс на поводке, который должен слушаться команды хозяина. Получается, половину моей жизни я принадлежал Моранте старшему. Не лучшее что могло со мной случиться. А наивные так ратуют за богатство и власть. Как раз таки всё это ужасно портит людей, просто пожирая их изнутри. С Чарльзом так и случилось, видимо очень и очень давно. Но это его проблема, я не хотел становиться таким. Ни за что.
Вот только опять же, всем окружающим было насрать на меня. Родного брата я потерял, родителей потерял. Свою любимую тоже потерял. Ни толкового образования, ни работы, кто я такой вообще? Бывший нацик с кучей татуировок, да никчёмный сирота. Я — никто, меня не существует. Есть только Чарльз Моранте, он для Чикаго это всё. Поэтому мои попытки создать свой бизнес канули в лету, когда меня отец застал спаличным. Такой ор поднял он, что я как сейчас это помню. Чуть ли пена изо рта не пошла. А потом... Я никому не рассказываю, но батя меня побил, реально. Не мог себе позволить дать отпор, если бы врезал ему, точно бы растерзал на куски. Пришлось молча терпеть и помалкивать. Так низко я себя ещё не ощущал, даже в банде скинхедов. Потом извинился, конечно же, за такое, но осадок остался. Я ему этого так и не простил. Чарльзу было плевать, как и всегда, не спрашивая впихнул меня к нему в бизнес. Первые месяцы были такими ужасными. Работать не умею, людей не знаю, за каждую провинность пиздюлей дают. В какой-то момент хотел всё бросить и сбежать из города. Чуть этого не сделал, но переборол себя, взял в руки всю свою волю и продолжил пахать. Слова отца звучат до сих пор: "хочешь добиться успеха, начинай с нуля и только сам". Видимо Чарльза так с детства приучили, вот он и выгрызает глотки всем кто стоит на его пути.
Я всё это осознал и стал стремиться к своей цели. Вырасти в глазах отца и стать независимым от других. Мне потребовалось на это шесть грёбаных лет, мать вашу. Но я смог! Оказался напротив отца, в соседнем кабинете. Зажил так, как никогда раньше. У меня было всё: власть, деньги, возможности, куча женщин, уважение. Всего что я хочу, я получаю. К этому приучил мой батя, ведь он точно такой же. Стою и смотрю сейчас на себя в зеркало. Вижу в своём отражении его. Он мной гордится, хоть и не говорит об этом особо. Но рад ли я на самом деле? Я не знаю. Может всё было сделано специально, чтобы я думал о том, что это мой выбор. Чёрт побери, Чарльз, ты хитрее любого из нас, но болезнь и возраст тебя конкретно пошатнули. Теперь наш старик находится в инвалидном кресле, сам ходить больше не может. За ним ухаживает Хелена и куча медсестёр. А я живу отдельно, чтобы не видеть всего этого пиздеца. Занимаюсь бизнесом, различными делами, а в свободное время устраиваю гулянки, пьянки и трахаю баб во всю. А что мне ещё делать? У меня есть всё в материальном смысле, но нет нихрена в духовном. Нет той, которую я так люблю. Да, я до сих пор испытываю к ней тёплые чувства, но они настолько глубоко сидят внутри. Что я не желаю с кем-то это обсуждать. Порой когда очередную пассию привожу к себе, когда трахаю её, мне кажется что это Дани. Всё бы отдал чтобы она была рядом. Мне ничего не нужно, но я не могу по-другому. Всё равно она забыла меня.
Вот и сейчас, нагулявшись, я притащил в свой пентхаус очередную молодую девушку. Поставив её раком, ебу красотку что есть мочи. Обхватив за талию, насаживаю на свой член сочные формы. Она стонет во всю, как же жарко... Мои глаза закрыты, я продолжаю получать кайф, как вдруг раздаётся женский вопль. Я открываю глаза, вижу как рыжая девушка подскакивает, хватает покрывало и убегает в ванную. Не могу понять, в чём причина, оборачиваюсь назад и вижу её. Мать вашу, это что сон? Пришла Дани. В такой момент, вы шутите, наверное. Я с ахиревшими глазами смотрю на неё. На миг потерял дар речи, а мой член теперь точно так скоро не успокоится. Да и плевать, перед ней мне не стрёмно ходить голым. Затем улыбаюсь, всё смотря в глаза — Дани, сколько лет, сколько зим! Привет, милая. А ты умеешь находить нужный момент. — Усмехаюсь я, хватаю с пола свои трусы. Но не особо спешу одеваться, да и зачем? Пускай посмотрит, вспомнит — Какими судьбами? Почему не сказала что приедешь? Мой шофёр бы тебя привёз. Но да ладно, ты уже здесь. Может кофе или чего покрепче? — В таком виде подхожу к ней и крепко обнимаю. Да, я хочу так. Да, мне это нравится. Ей тоже нравится, я уверен — А я скучал, между прочим!
Отредактировано Rick Morante (2021-04-14 13:32:51)
Да, это было неловко, даже слишком, даже для меня. Но мы, - Моранте, - умеем держать face даже в самых странных, неловких, стремных, опасных и непредсказуемых ситуациях. Так нас научил отец, это мы впитали с взрослением, это в нас вдалбливали каждый день, это мы заучили наравне с «2х2 = 4». Мне было неприятно видеть его с другой. Да, я как бы не рассчитывала на то, что он подался в мужской монастырь, принял сан, нацепил рясу в лучших традициях или отрезал себе член, провозглашая себя евнухом и ни-ни никаких женщин. Я прекрасно отдавала себе отчет о том, насколько Рик привлекателен. Он и раньше таким был, в нашу далекую бурную молодость и я не сомневалась, что ничего с тех пор не изменилось.
Но, это все равно было неприятно.
Даже в како-то мере больно.
Херово, но, спустя чертову кучу лет, Ричард Моранте все еще знал, как сделать мне больно и самое ужасное в этом было то, что он прекрасно об этом знал. Именно это я сейчас и читала на его лице – самодовольство ситуацией, которое он прятал за добродушной улыбкой. А второе херовое было то, что ему это нравилось. Может, это была попытка мести? Такая ее извращенная форма, но Ричард никогда не умел играть по правилам, стремясь нарушить их всех. Да, то, что сейчас произошло – глупое стечение обстоятельств и это факт, но, то, что ему это понравилось и он этим упивался – тоже факт. А мне вот от этого внезапно стало как-то дерьмово на душе, как будто наступила в дерьмо, когда на ногах дорогущие Louboutin, и мораль, которую я сейчас пытаюсь до вас донести: не стоит мешать прекрасное с дерьмом, если вы понимаете, о чем я. В нашей реальности это выглядит примерно так: наши юношеские отношения с Риком и теплота, что мы друг другу испытывали – нечто прекрасное, как Louboutin на высокой шпильке, а то, что ему нравилось, что я застала его трахающим другую телку и это причинило мне боль – дерьмо. Но, я конечно же не показала своих эмоций, (хотя погодите-ка, мы все сейчас и так поняли, что я испытываю, верно?) спрятав чувства за милой и доброжелательной улыбкой.
Смотрю на его член очень оценивающим взглядом. Кажется, за столько лет он даже увеличился в размере, или это он так рад меня видеть? Когда Рик начинает говорить, лениво перевожу взгляд на его лицо. – Да. Находить нужные моменты как раз часть моей профессии. – Отвечаю, пока Ричард двигается на меня, внезапно заключая в объятья, а я, будучи в них, отвожу зад подальше, чтобы его влажный после соития член не дай Бог не коснулся моей одежды и между нашими телами ниже пояса сохранялось пространство. – Это конечно все мило, - Произношу куда-то в плечо брату, прохладным жестом похлопывая его по спине, - Но ты бы сначала протер свое достоинство, будь добр, на нем все еще выделения твоей как_ее_там. – После этого я мягко, но настойчиво высвобождаюсь из объятий мужчины, делая шаг назад.
Да. Как же глупо получилось. Когда я поднималась в его пентхаус, я мечтала оказаться в его руках. Представляла, как коснусь щекой его плеча, как почувствую тяжесть его рук на своей талии, как вздохну аромат его одеколона, случайно носом задев его шею. Но судьба такая bitch, что то, о чем я мечтала, сейчас я хотела поскорее закончить, а лучше бы он и вовсе не меня не обнимал в таком виде. От него даже пахнет сексом, и так как это было не со мной, запах не самый приятный, скажу я вам честно. – Что ж, я, пожалуй, подожду в гостиной. – Чуть пожимаю правым плечом. - И передай подружке, что она может выйти из ванной. Надеюсь, бедняжка там не утопилась. – Разворачиваюсь на каблуках и покидаю комнату, стараясь идти по коридору как можно медленно, покачивая бедрами в такт шагам, хотя на деле мне хотелось бегом оттуда бежать и желательно не в гостиную, а обратно в Миннеаполис.
Только оказавшись внизу, я наконец-то расслабляюсь, устало выдыхая воздух из легких. Сразу захотелось закурить, что я и сделала, доставая из сумочки, перекинутой через плечо любимые тонкие Richmond с вишней и зажигалку. Закуриваю, снимая сумку с плеча, и ставлю ее на столик у дивана, при этом не садясь на него, а прохаживаясь к огромным окнам. Пока курю, жадно вдыхая никотин в легкие, осматриваю вид, что открывается передо мной. Черт возьми, да отсюда весь Чикаго как на ладони. Конечно же эта квартира не идет ни в какое сравнение с моим скромным жилищем в Миннеаполисе: двухкомнатная маленькая студия-лофт, которую я обставила с любовью и трепетом на жалкую зарплату копа. Но, тем не менее, мне нравилась она больше, чем холодные стены современного интерьера лофта брата, которые кричат о том, насколько он богат и столь же откровенно намекают, что у него давно нет сердца.
Столько лет прошло с того момента, как наши отношения с Дани закончились. Они вспыхнули так резко, так жарко, что их не забудешь никогда. Вот только любовь как делает что-то прекрасное, создавая новое, даря жизнь, так и наоборот. В нашем случае любовь — это смертоносное оружие. Гораздо хуже, что продаю по всей стране я. Оно не нанесёт физического урона, за то душевные травмы оставит только так. Мы любили друг друга и это настоящая правда. Мы оба это знаем и храним в душе эту тайну, я думаю, точно за неё говорить не могу. Но правда жизни такова, что не всё бывает так, как этого хочешь ты. Я хотел быть с ней, хотел всегда её любить и сделал бы всё, будь она рядом. Но тут и начинается проблема, Дени просто меня кинула, сбежав из семьи. Я понимаю, семейство Моранте, тот ещё пиздец, но это не повод меня было так бросать. Она прекрасно знала что я не могу уехать, ведь Чарльз тогда бы всё узнал. Правда ей было плевать на истину, она видимо летала где-то у себя в облаках. Тут её понять можно, молодость — глупость и все дела. Я далеко от неё не ушёл, но чуть больше всё-таки соображал. Мы разошлись так же быстро, как и начали встречаться. Не было никаких скандалов, истерик, длительных разговоров. Вообще ничего не было, понимаете? Девушка просто уехала и оставила меня одного. Со всеми проблемами Моранте и с нашим отцом наедине. Конечно он меня быстро подмял под себя, в этом нельзя было сомневаться. Ты либо слушаешь Чарльза и улыбаешься, либо становишься трупом в мешке. Вариантов не много и плевать он хотел что я его приёмный сын. По взгляду быстро понимал, что ещё чуть-чуть и за мои косяки меня могут порешать. Благо всё это я пережил, как потерю любимого человека, так и тиранию отчима. Я всё смог перетерпеть, ибо духом оказался силён. Добился высот и теперь сам засидаю на кресле отца. А что он, спросить вы? У него инвалидное, да постель мягкая. Чарльз слишком стар и болен, чтобы быть таким же опасным как и раньше. Его время почти на исходеч относительно это даже хорошо, правда я ещё не готов с ним проститься. Ибо он всё равно мне помогает в бизнесе, советы хорошие даёт. Без него, не знаю, справлюсь ли...
Но сейчас меня больше волнует резкое появление моей сестры. Настолько резкое, что я буквально выпал в осадок. 9 лет, мать его. 9! И внезапно она приходит как ни в чём не бывало ко мне домой, заходит в спальню, где прекрасно уже знает что у меня там девушка в постели "печётся". Но нет, надо всё равно переступить порог комнаты. Какая же наглость. Ладно, раз она так хочет, будем играть по её правилам. Рыжая девка убежала в ванну, я поздоровался с ней, улыбаюсь, рад её видеть. Даже мой член рад! Трусы в руках, а остальное не важно. А она просто стоит и улыбается, понимаете? Мне даже больше сказать нечего. Но ей есть, она сначала пялится на мой стояк, а потом смотрит на меня. Ну это нормально, вполне родственные отношения, запоминайте. На этом, правда, я останавливаться не собираюсь, наглым образом, прям в таком виде, подхожу к ней как можно ближе и крепко обнимаю. Чувствую что она не рада этому, ибо я только что трахался, даже своё достоинство не протёр. Да когда я должен был успеть, если ко мне ворвались, практически? Как-то странно хлопает по спине и говорит мне чтобы я его протёр, кто бы сомневался. Затем отходит назад, да и я спокойно сам её отпускаю. Больно мне хочется сейчас сестру обнимать. Я не готов, не готов вот прямо сейчас радоваться. И буду ли вообще? Не знаю.
Нахмурился, смотря на Дани. Совсем всё плохо получилось. Я не думал что вообще её когда-то увижу, а если и мечтал чтобы она вернулась. Ну явно встреча не такая должна была быть. Это полное фиаско, товарищи. Мне хочется руку приложить к лицу и сказать "прости". Но я не могу. Столько лет ходил с разбитым сердцем и вот извиняться из-за этого неудачного поступка? Плевать хотел. Ей на меня пофиг, а я уже не позволю об себя ноги вытирать, прости, сестрёнка. Мы выросли, мы изменились. Вижу, что она уже не та милая, нежная девушка которую я видел тогда. Да и я не тот чувствуенный парень с амбициями на большую любовь. Мне не позволительно открывать свою душу, работа у меня слишком жёсткая. Хотя, я не удивлюсь если она замужем или живёт с кем. Может у неё вообще дети есть, кто знает. Мы стали такими разными, такими далёкими. Я отпускаю голову и слышу то, что она подождёт меня в гостиной. Про подружку мне было плевать, ибо я знаком с ней меньше дня. Как пришла, так и ушла — Ок, я скоро буду. — Произношу спокойным голосом. Стою, наблюдая как Дани уходит из спальни. Чёрт побери, почему всё так хуёво в моей жизни?
Затем вместе с трусами быстрым шагом пошёл в ванную комнату. Там увидел сидящую на краю ванны девицу. Посмотрел серьёзным взглядом — Проваливай отсюда, чтобы через полчаса я тебя не видел в моём доме. — Она бегом выбежала из ванной, начав собираться. Закинул бельё корзину. Я был чертовски зол, вот правда. Закрыл за собой со стуком дверь. Потом ударил кулаком в кафель на стене, не так сильно, как хотел, чтобы не сломать его к чертям, но достаточно, чтобы у меня с костяшек пошла кровь. Тяжело дышу, хочется закричать, прям до безумия. Почему со мной такая хуйня происходит, чем я, блядь, заслужил?! А кровь всё не останавливается, капая прямо на пол. Мне плевать. Я включил прохладный напор воды. Встал под душ и смыл с себя всю злобу, недовольство и запах другой женщины. Ополоснувшись, вышел из душевой, посмотрел на себя в зеркало. Оно частично запотело, но отражение можно разглядеть. Я серьёзнее чем мне казалось. От того, что там внизу сидит Дани, которая вернулась. Мне почему-то не стало легче, а даже наоборот. Собираю всю волю в кулак, смотрю на руку, трещины есть, кровь больше не идёт, славно. Завернувшись в полотенце, иду в гардеробную. Там одеваюсь как на самый важный визит. Белая рубашка, чёрные брюки, галстук, пиджак. Привожу волосы в порядок, пшыкаю на себя одеколоном. И улыбаюсь, теперь всё хорошо. Я Рик, мы с Дани давно не виделись, нам есть о чём поговорить. Главное сохранять спокойствие и улыбаться!
Далее я быстро спускаюсь вниз в гостиную. А сестра сидит и ждёт меня, сидя на диване. Я вновь широко улыбаюсь ей — Извини, что заставил ждать. Ситуация получилась странная, однако. Но да ладно, с кем не бывает. Ну так что, кофе, чай, что-то покрепче? Или поесть хочешь? Сейчас я прислугу позову, они сделают всё что ты скажешь. — Сажусь на диван напротив, уперев локти в колени, смотрю на сестру. Пытаюсь понять, что теперь она за человек. И остались в ней хотя бы намёки на те чувства, что были когда-то.
Отредактировано Rick Morante (2021-04-28 09:24:06)
Когда проходит минут пятнадцать, я все еще стою у окон пентхауса Ричарда Моранте, смотрю на Чикаго и размышляю о том на кой хер я все-таки сюда пришла. Сигарета тлеет, зажатая меж двух пальцев, а я все не могу отвести взгляда от города, который отсюда виден будто с высоты птичьего полета. Быстрый топот женских ног по лестнице отвлекает меня от размышлений, и я оборачиваюсь в тот момент, когда двери лифта закрываются за подружкой моего брата, что пару минут назад громко стонала от его прикосновений и недвусмысленных телодвижений в ее промежности. Мне показалось, или на ее глазах стояли слезы? Что ж, милочка, давно пора было понять, что любви от такого мужчины как Ричард можно не ждать. Он просто не способен на такие чувства. Может быть когда-то и да, но, наш отец постарался выбить из него все это дерьмо. Людьми без эмоций легче руководить, легче манипулировать. Кукловод тоже управляет всего лишь куклами. Так проще.
Еще секунда и я делаю последнюю затяжку из сигареты, а после бросаю ее в пепельницу, а точнее, в то, что показалось мне таковой, но может это была ваза для фруктов. Прохожу вперед и сажусь на диван, осматривая нелепые произведения искусства, развешанные по стенам. Ставлю всю свою месячную зарплату на то, что Рик не сам их покупал или купил скорее из-за ценника, нежели из-за смысла, которую вкладывал художник в картины. Да и что можно было вложить в нелепую мазню и брызги краски на полотно?
Только отсутствие навыков рисования, разве что.
Спустя еще минуты три, его Величество Ричард Моранте, соизволил спуститься вниз, а я как раз докуриваю свою вторую сигарету, сидя все на том же диване и закинув ногу на ногу. Если честно, я уже подумывала уйти, но как хорошо, что он заставил себя ждать всего каких-то пол часа. Он садится напротив, я, молча слушаю его извинения, затем предложение о кофе, которое сделает прислуга и не сдерживаюсь от фырканья, услышав эту фразу. – А что, Рик Моранте разучился делать кофе? – Встаю с дивана, обхожу стороной столик, что все это время являлся единственной преградой между нами и, задрав подол не самой длинной юбки, с боковым разрезом, ставлю колено рядом с мужчиной, заставляя его тем самым отклониться назад, пока усаживаюсь на его колени, широко разводя ноги по обе стороны от него. Мои пальчики скользят у него между ног, я слегка массажирую его член через брюки, пока мой нос скользит по его шее, вдыхая аромат его одеколона. – Ну вот смотри, теперь от тебя очень приятно пахнет, можешь же, когда хочешь. – Улыбаюсь, встречаясь с ним взглядом, а после отстраняюсь, пока все это не зашло слишком далеко и встаю с его колен, одергивая юбку. – Так что ты там говорил про кофе? Я не откажусь, если ты сам его приготовишь.
Иду в сторону кухни, на ходу доставая из пачки еще одну сигарету. Ну, чтоб вы знали, я не такая уж сука и этот финт на диване дался мне не так просто, как это могло выглядеть со стороны. Особенно когда я вдохнула такой родной аромат его кожи. Кажется, что от меня самой теперь веет его запахом, и я силюсь, чтобы не притянуть ворот блузки и не вдохнуть его, рождая в голове приятные воспоминания об этом инциденте, а также о нашем обоюдном прошлом. Кстати, эта кухня тоже напоминает мне ту, что находится в особняке Моранте, хотя это конечно же не ее копия. Я помню, как сильные руки Рика подхватывали меня под зад, чтобы усадить на поверхность кухонной тумбы, а его ладони скользили по бедрам, раздвигая мне ноги, как его достоинство упиралось мне между ног, пока его губы целовали кожу моей шеи. Кажется, я наконец-то поняла, зачем пришла – чтобы наполнить голову воспоминаниями, которые буду прокручивать ночь на пролет, удовлетворяя себя на кровати отеля, где сняла номер на пару дней.
Выпускаю дым в потолок, даже не удосужившись спросить, а можно ли тут курить. В конце концов, я так и не спросила, могу ли сесть к Рику на колени, поэтому запах табака он как-то переживет. Прислоняюсь задницей к столу кухни, очень медленно смакуя сигарету, как будто это не я курила несколько минут назад целых две, пока ждала в гостиной. На Ричарда стараюсь не смотреть. Не потому, что мне стыдно за то, что я только что сделала, но потому что не уверена, что смогу остановится. Ох, Даниэлль, возьми себя в руки, ему этот твой агрессивный флирт каждый день устраивают толпы новых подружек и нихрена ты не особенная.
- Мне пожалуйста с молоком и без сахара. – Произношу, просто потому что не знаю, что еще сказать. Спросить, как у него дела? Да и так все понятно по этой квартире, по телке наверху, по его дорогущим шмоткам. Спросить, как продвигается бизнес? Да, честно говоря, мне похер, я только расстроюсь, узнав, что он не погорел вместе с отцом в этом проклятом особняке. – Что, еще не обзавелся домашним питомцем? – Речь, конечно, о жене, но сделаем вид, что о собаке.
Хотя суки они всегда одинаковые, что с вагиной, что с шерстью.
Отредактировано Danielle Morante (2021-04-20 19:15:59)
Делать вид успешного и счастливого человека, а быть на самом деле самым ничтожным. Это ещё нужно уметь, знаете. Пока рос в банде скинхедов, даже подумать не мог что у меня будет куча денег, влияния. Если мне об этом тогда сказали, я бы посмеялся и назвал собеседника долбоёбом. Как сирота, выросший под покровительством неонацистов, может выбиться в люди? Мы считали себя высшим обществом, лучшими из лучших. Что все кто не имеет такой же цвет кожи и чистые корни, просто ничтожества. Им не место в нашем мире, таких нужно убивать. Вот был полным идиотом, который слушал всё это, впитывал как губка и считал такую идеологию превосходной. Хотя мне простительно, я думаю, был ещё ребёнком, в отличие от своего старшего брата Стива. Он был совершеннолетним, который уже хоть как-то должен был головой соображать. Только вот этого никогда не было, Стивен всегда был таким приверженцем нацисткой истории и понятий. Ему было лет 15, когда появился идеолог, продвигающий неонацистов. Этот ублюдок прочистил мозги моему брату, наплел такой лапши, стольких речей наговорил, что он охотно во всё поверил. Что кто рождается с другим цветом кожи или имеет другое вероисповедание — не человек, это обычные отбросы, от которых нужно избавляться. Какие же мерзкие твари, которые молодым людям прочищают мозги своей хернёй. Вот таких я бы точно убивал, без разбора. Они даже не стремались перед ребёнком, я о себе, убивать и избивать невинных людей. Какая же мразота всё-таки эти скинхеды. А я ведь верил им, слушал. Наставил столько татуировок и что теперь? Нахера это всё? Наказание за мои деяния.
Я заслужил это, заслужил такое отношение со стороны Дани. Зачем строить из себя бедного и несчастного, когда я сам во всём виноват. Реально, зачем лукавить. Включив сильный напор воды в душе, я подставил свою голову под эти потоки. Воду специально сделал прохладную, чтобы взбодриться. От этого мурашки по телу пробегают. Волосы быстро намокли, по телу стекают капли. Моя изуродованная кожа всегда напоминает мне прошлое. Моего родного брата, жизнь среди скинхедов. Ошибки молодости, глупости, а расплачиваюсь за это всё только сейчас. Потерял всех, кого только было можно потерять. Полное ничтожество, ненавижу себя. Заебала эта жизнь, порой закрадываются мерзкие мысли о том, что лучше бы мне выпилиться из этого мира. Может если я умру, Дани станет легче? Хотя о чём это я, мне кажется, она и не напрягается. Для неё я — пустое место. Это доказали 9 лет отсутствия в моей жизни сестры. Я ненавижу себя за то, что не смог пойти против Чарльза. А стоило, правда. Плевать надо было на отчима, плевать на всех. Нужно было делать как велит сердце, возможно сейчас мы были бы вместе. Упёрся ладонями в стену, я так зол на себя. Зачем она пришла? Сделать мне снова больно? Не выдерживаю и вновь стукаю несколько раз кулаком по кафелю — Какого хрена всё так получилось? Почему? — Спрашиваю самого себя в слух. Уже крыша начитает ехать от всех подобных мыслей. Чуть погодя беру себя в руки и продолжаю ополаскиваться. Как бы я не хотел, но Дани меня ждёт внизу. Теперь этого не избежать.
После того, как я искупался, привёл себя в порядок, оделся соответственно. Я спустился к ней. Натянув улыбку, делаю довольный вид. Как же я рад тебя видеть, сестрёнка! Но так ли это на самом деле? Не хочу рассуждать на этот вопрос, если честно. Сев напротив девушки, вижу как она вальяжно курит, закинув ногу на ногу. После моего извинения и предложения чего-нибудь выпить, молча смотрю на неё. Я не верю своим глазам, Даниэлль Моранте, собственной персоной. Прошло всего лишь 9 лет, а она уже здесь, забавно. Стала такой другой, такой высокомерной. Когда последний раз её видел, всё было совсем иначе. Тогда ещё очень молодая девушка, была такой нежной и ранимой. Её глаза излучали доброту, милость и незабываемые чувства. Наш последний день был прекрасным. Пока Чарльз проводил время на своей работе, мы были вместе, в моей комнате. Лежали вместе, нежились, целовались, думали о том, что когда-нибудь сбежим из этого ада, под названием дом Моранте. Я постоянно ей говорил как сильно люблю, она отвечала тем же. Мы так сильно любили, что не могли держать своей страсти. Мы предавались бурному сексу, но старались никогда не шуметь, иначе кто-то мог узнать. Даже если об этом узнала одна из служанок, пошли слухи и всё, Чарльз точно нас спалил бы. Поэтому любая плотская утеха являлась нечто настолько рискованным, что мы не могли этого не делать. Нам так хотелось, нам так нравилось. Мы были единым целым. Теперь нет нас, каждый сам по себе.
Она даже фыркнула на мои слова, вот это наглость. Спросила о том, что я разучился сам делать кофе, она ещё и вызов мне делает. Ладно, усмехаюсь в ответ, но продолжаю молчать. Она встаёт, подходит ко мне, задирает подол юбки, которая и так не длинная. Мой взгляд с её лица падает на бёдра, я смотрю на это действо. Что она задумала? Затем ставит колено возле меня, приходится прислонился спиной к спинке дивана. А дальше происходит что-то невообразимое. Дани садится мне на колени, раздвинув свои ноги. Я отворачиваю слегка голову, кошусь на неё. Потом она и вовсе пальцами начинает поглаживать мой член. Пускай я и в брюках, но всё прекрасно чввствую. Эти ласки сразу отдаются в моей голове, воспоминания начинают накрывать меня. Я закрыл глаза, стараюсь ровно дышать. Так, Рик, спокойно, это всего лишь грёбаная провокация. Она хочет чтобы я пошёл у неё на поводу, она хочет чтобы я желал её. Чертовка жёстко флиртует со мной. Чувствую конец носа у своей шеи, так же как и дыхание. Теперь она довольна что от меня приятно пахнет. Я еле держу себя в руках, чтобы не натворить чего-то. Вдох, выдох, Рик, вдох, выдох. Как наш батя вещал, нужно держать своё лицо в любой стремной ситуации. Потому что мы Моранте, потому что мы должны. Но чёрт возьми, как хочется сейчас взять эту сучку за волосы, прижать к столу, поставив раком и выебать так, чтобы у неё искры из глаз посыпались. Прямо в анал, чтобы ещё неделю сидеть не смогла. Вот тогда я бы посмотрел на неё, как бы она заговорила. Ехидно улыбаюсь в ответ на слова Дани.
Затем наши взгляды встречаются. Точно, в ней сидит настоящая стерва. Жизнь её испортила, очень жаль. Но не стоит дразнить дикого голодного пса куском мяса, может и сожрать. Продолжаю держать своё лицо, абсолютно не трогая девушку. Этот момент всё же заканчивается, она отстраняется от меня и встаёт, поправляя свою юбку. Потом заявляет, что будет кофе, только если его сделаю я. Ухмыляюсь и когда она поворачивается, чтобы пойти на кухню, я с хорошей такой силой шлёпаю девушку по заднице — Как скажешь, дорогая. — Я знаю, она меня очень хочет, прям безумно так, посадить в тюрьму. А я очень хочу её, прямо сейчас, прибить. Во мне две противоположности борятся друг с другом. Внутренний я — желает Дани во всех смыслах, не смотря ни на что. А мой мозг, говорит "Рик, стой на месте, она использует тебя! Только ты её тронешь или попытаешься затащить в постель, сразу прилетит пару пощёчин". Дрянь какая. Мало того, что кинула, пропала на столько много лет, теперь ещё и пытается манипулировать. Не позволю ни за что. Поэтому молча следую так же на кухню. Пока подхожу к кофемашине, включаю её. Она очищается, нагревает воду, достаю две чашки и блюдца. И по очереди наливаю натуральный кофе. Всё посматривая на сестру. Которая снова курит, уперевшись задницей о кухонный стол.
— Ок, без проблем. — Достаю молоко из холодильника, наливаю в чашку и поставив её на блюдце, отношу к сестре. Поставив аккуратно на стол рядом, улыбнувшись, говорю — Прошу. — Иду за своей чашкой, в которую кидаю пару кубиков сахара и так же наливаю молока. Затем убираю его обратно в холодильник. Беру своё кофе и поворачиваюсь к ней. Жду пока она хоть что-то скажет. Пока внезапно не спрашивает про питомца. Я чуть нахмурил брови, делаю небольшой глоток вкусного кофе. Затем сажусь за стол напротив неё. Лучшее, что надо, это держать расстояние, пока чего-то не случилось — Как видишь, нет. У меня на питомцев времени особо не имеется. Да и я никогда ими не горел. А у тебя? — Снова делаю глоток. Смотрю ей прямо в глаза — Так ты ответишь на вопрос, какими судьбами оказалась в Чикаго? Мне казалось ты ненавидишь этот город. — Улыбаюсь я, пытаясь хоть как-то её задеть. Чтобы вспомнила о прошлом. Не только мне ведь о нём нужно думать.
Отредактировано Rick Morante (2021-04-28 09:25:27)
Ладонь Ричарда Моранте опускается мне на задницу, чтобы оставить на ней увесистый шлепок и мне это внезапно понравилось. Странно, раньше Рик никогда не позволял себе грубостей в мою сторону, наш секс был трепетным, нежным, страстным, сбивчивым и может грубым лишь самую малость, только чтобы страсть была усилена, если вы понимаете, о чем я. Но этот шлепок по заднице был действительно ощутим и стоило бы наигранно возмутиться и отвесить ему пощечину, но я внезапно поняла, что даже сильнее возбудилась от его этого действа, нежели от моего на диване. Да, между нами чувствуется это притяжение, оно никуда не угасло. Обыватели называют это «искрой» в современном мире, хотя я никогда ни в какие искры не верила. И все уже у меня от Ричарда искрит и я не собираюсь врать ни себе ни окружающим. Так-то ложь вообще хуевая вещь, можете мне поверить.
Стоя на кухне и потягивая сигарету, я все еще чувствую жжение на коже пятой точки, куда недавно опустилась ладонь мужчины, и всячески стараюсь игнорировать это ощущение, но да, мне бы хотелось, чтобы это повторилось. Вот только не здесь и не сейчас, а лучше позже, на этом самом столе, пока он будет трахать меня сзади, а его ладонь из раза в раз шлепать меня по заду. Но это ведь всего лишь фантазии, верно? А еще я бы с радостью перегнулась через подлокотник кресла, чтобы меня оттрахали, или переместилась бы в постель, каким бы банальным местом это ни было. Но с Ричардом Моранте даже самые банальные места приобретают особое значение, можете мне поверить.
Он делает мне кофе, я, чуть сощурив глаза, наблюдаю за ним со стороны. Черт возьми, как же он сейчас сексуален, я просто обожаю, такие моменты, когда он исполняет мои хотелки. Мне хочется подойти и обнять его со спины, прижаться к нему грудью, опуская ладонь ниже по его животу, до самого ремня, а после запустить руку в ширинку его брюк, чтобы сжать в ладони член, который в ближайшем будущем окажется во мне. Но я лишь моргаю несколько раз, загипнотизированная его действиями и своими фантазиями, из которых выныриваю даже с некоторым разочарованием. — Прошу. – Произносит он, ставя передо мной чашку кофе и я беру ее в руки, чтобы сделать первый глоток. От наслаждения чуть прикрываю глаза. Кофе и сигарета – лучший тандем, прямо как мы с Ричардом, если бы все еще были вместе, где я конечно же сигарета, такая же прогоревшая до самого фильтра, где от меня остался лишь пепел, размазанный на чьих-то пальцах в серое месиво.
Я слушаю его ответ, все еще докуривая сигарету и допивая кофе, который был бесконечно вкусным, но его было крайне мало, прям, как и наших отношений. – Мне некогда заводить питомцев. – Ограничиваюсь я коротким лаконичным ответом, который на самом деле является правдой, хотя я, в отличие от Ричарда, животных люблю, даже хотела завести собаку, но это ответственность, на которую у меня совсем нет времени. Впрочем, тоже самое касается мужчин. Мой послужной список на этом поприще: пара незначительных романов, где мужчины хотели больше, чем я могла им дать. Впрочем, с Ричардом ведь точно так же все случилось, верно? Они хотят заботы, нахождения дома 24\7, чтобы мы хранили какой-то там очаг, которого в 21 веке давно уже нет, хотят, чтобы мы их ждали, всегда были им рады, слушали их нытье о работе и проблемах и поддерживали, помогая их решить. А все что хочу я, это секса и тишины в квартире. Черт, да я прям как мужик.
- Не знаю. – Произношу я, пожимая плечами, отвечая тем самым на его второй вопрос. – У меня отпуск. Не знала, куда поехать, поэтому приехала сюда. Но, видимо напрасно. – Докуриваю и тушу сигарету о чашку, туда же, в недопитый кофе, бросаю окурок – теперь вы понимаете, почему у меня не складываются отношения? Для кого-то эта ценная чашка и великолепный кофе, а для меня предмет и остатки жидкости, куда можно затушить сигарету. Вообще я увиливала от правильного ответа. Правильно, было бы сказать: Я заглушала мысли о тебе работой целых 14 лет, но, когда меня насильно отправили в отпуск, я не выдержала и приехала, чтобы увидеть тебя. Потому что все 14 лет я люблю тебя так же сильно, как и раньше и хочу быть с тобой так же сильно, как и раньше. И отношений у меня нет, потому что все мужчины этого мира не Ричард Моранте, как бы сильно они не желали быть тобой.
Но я этого не сказала. Потому что произнести что-то подобное, это дать Ричарду власть надо мной. А я, боялась, что после этого он рассмеется мне в лицо, скажет, что я идиотка, что не нужна ему, ведь прошло 14 лет и он двигается дальше. Мы все боимся боли. Не физической, ведь душевная гораздо сильнее. Что такое синяк или сломанная кость по сравнению с болью во всем теле, когда тебя ломает и выворачивает изнутри, когда не можешь дышать от слез, от огромной раны и пустоты внутри тебя. Вот этого я боялась больше всего на свете. Признания, что я, как и многие другие люди, слабая. Что меня можно отвергнуть и сломать. Что я собирала себя по кускам на протяжении 14 лет, но это настолько хрупкая целостность, что ее можно разбить одним единственным взглядом или словом Ричарда Моранте. Можно ли позволять кому-то иметь над тобой такое превосходство? Нет.
Но я хочу знать, есть ли у меня такая возможность – дать ему эту власть. В моей фантазии, я отталкиваюсь от кухонной столешницы задом и иду в сторону Ричарда. Останавливаясь рядом с ним, я беру его ладонь в свою и, подняв юбку свободной рукой, запускаю его руку себе между ног, тем временем склоняясь над ним, чтобы положить свою ладонь ему на промежность. – Я хочу, чтобы ты трахнул меня Ричард. – Отвечаю я, смотря в его глаза. – Потому что, когда я уеду, я хочу, чтобы на следующие 14 лет, у меня прибавилось воспоминаний о тебе. Но это всего лишь фантазия, ведь на деле, я все еще стою там, где и стояла. – Что ж, - Я вздыхаю, отталкиваясь от столешницы, прямо как в моих мыслях пару минут назад, но не иду к Ричарду, а иду к выходу. – Спасибо за кофе, но, кажется мне пора. Не хочу отвлекать тебя от важных дел. Спасибо, за теплый прием. – Дежурные фразы, но черт возьми, как же мне хочется, чтобы Ричард меня остановил. Пожалуйста, не дай мне уйти. Посылаю я мысленные сигналы в космос. Вот только вряд ли их кто-то там услышит.
Когда сегодня я планировал развлечься и отдохнуть. Я не имел ввиду что мне внезапно нужно появление Дани. До сих пор не верю в то, что она вот так пришла. Мне проще представить какую-нибудь катастрофу. Где в мой пентхаус врезается авиалайнер или на нас нападают инопланетяне. Такая огромная тарелка, которая спустилась из облаков, освещает всё вокруг. Что эти странные существа с другой планеты, а может быть и вселенной, порабощают простых смертных. Завладевают твоим разумом и ты становишься обычной марионеткой. Я уже вижу как в мою комнату врывается несколько таких переростков с плазматическими пушками. Эта рыжая орёт не потому что в двери стоит моя сестра, которой с её эффектным появлением позавидует даже Чак Норрис. А потому что двери снесли эти лысые и глазастые черти. Я голым хватаю ближайшую пушку из сейфа и начинаю отстреливаться. Но самое интересное, что обычные пули их не берут, матерюсь что есть мочи, пытаясь спастись. В голове у меня уже сложился целый блокбастер, где я в главной роли. Как любому крутому главному герою, нужно пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти мир. Увы, я мир не спасал, в фильмах не снимался, а пришельцев не существует. Ну по крайней мере пока их ещё действительно не раскрыли. Прихожу в себя от шока, ведь только что, чёрт побери, на мне сидела ахриневшая сестра. Даже я такой наглости не позволяю, да, получаю всё что хочу. Да, ебу любую, которую захочу, но чтобы настолько себя вести... Представьте себе, нет. Она меня просто выбила из колеи. За эту минуту или две, я не мог толком дышать, ибо в груди как будто образовался целый ком. Не мог смотреть нормально на Дани, боялся что увижу её взгляд и пойму всё что у неё на душе. Я действительно боюсь узнать правду, что чувства в ней давно угасли, а я для неё всего лишь отголосок прошлого. От этого сердце начинает сжиматься сильнее, дыхание становится тяжёлым. Мне невыносимо тяжело. А в тот момент прикасаться к ней нельзя, ибо её игра к этому не располагает. Если бы притронулся, то обжёгся, да и напомнила обязательно что я пустое место. Она умеет прекрасно разбивать твоё сердце, она умеет вывернуть твою душу. Страшнее чем монстр из фильмов ужасов, но реальнее чем пол под моими ногами.
Перед ней я уязвим, может быть этого не видно за моей маской непринуждённости. Но на самом деле это так, моё сердце чаще стучит при виде сестры. Ведь чувства, которые, казалось, что канули, по-прежнему были и они всё сильнее напоминали о себе. Только поэтому я сильно шлёпнул её по заднице. Чтобы она почувствовала хоть что-то, а не была чёрствой сукой. Я не хочу знать что Дани такая, не хочу. На моё удивление, она не подала даже виду, не то, чтобы ударить меня. В ней хоть что-нибудь осталось? Затем мы двигаемся на кухню, нужно показать ведь своё гостеприимство. Я как и обещал, наливаю ей и себе кофе. Стараюсь совсем не коситься на девушку, да и зачем, чтобы только больнее стало? Спасибо, обойдусь. Подаю сестре чашку, сам же сажусь напротив за стол. Мы переглядываемся друг на друга, как будто ничего не было, совершенно. Вовсе не показывая вида, что мы все эти годы не видели друг друга. Так и должно быть, это наша судьба. Я воспринимаю это именно так. Сделав в процессе несколько глотков чудесного бодрящего напитка, мы начинаем говорить о животных. По правде говоря, я к животным отношусь лояльно, но собак люблю. Вот только заводить никогда не планировал, я не тот, который может заниматься воспитанием другого существа. Она говорит что у неё тоже нет на это времени, оно и понятно. Ведь Даниэлль Моранте крутой и справедливый коп. Видимо она защищает свой город от бандитов и стоит за правопорядком. Как не смешно это представлять, но по ней не видно что она на стороне добрых ребят. Я бы сказал, что моя сестра как перебежчик, который по своему желанию меняет сторону. Из раза в раз ударяя по больным местам людей. Но по правде, мне было интересно узнать почему Дани решила вернуться. С чего бы вдруг...
Ответ был просто лаконичный "не знаю, отпуск". Я просто в ахуе, товарищи. То есть за 9 лет, мать вашу, у неё не было никогда отпуска? Кому она вообще рассказывает. От её слов чуть не подавился кофе, но сдержался. Она всё курит сигарету, попутно пьёт кофе. А во мне бурлит ярость. Я пальцами сильно сжимаю маленькую ручку чашки. Сейчас представляю, как к херам этот сервис разбиваю об пол. Встаю так, что стул подо мной просто падает. Затем с психу и со всей силы хватаюсь за стол и переворачиваю его. Смотрю злобным взглядом на сестру, буквально рычу. Подхожу к ней, хватаю её за шею и притягиваю к себе. На ухо шепчу "за что ты так со мной? Что я тебе сделал?". А потом толкаю девушку назад, чтобы она прижалась к барной стойке. Мне больно, я хочу чтобы и ей было больно. Возвращаюсь в реальность после слов о том, что "ей пора". Сейчас меня как будто ножом проткнули прямо в грудь. Больше мне не нужно кофе, плевать я хотел на всё это. На гостеприимство, на наигранный интерес с её стороны. На себя дебила, который наивно думает что сестре не всё равно. Она тупо разворачивается и начинает идти к выходу. У меня осталось два варианта. Либо ответить ей "пока", либо остановить и высказать всё, что я о ней думаю. Я не могу поднять тему моих чувств, она меня просто сломает. Поэтому я метаюсь между выбором. Голос разума говорит "отпусти её, она никогда не была твоей", а сердце велит попытаться вновь. Вновь наступить на те же грабли и остаться не нужным? Смогу ли я в этот раз пережить такое?
Но моё терпение просто лопается. Я резко встаю из-за стола, случайно проливая кофе на стол. Разбивать посуду, переворачивать мебель я не планировал. Мне эта показуха не нужна, ни сколько. Нагоняю Даниэлль, достаточно громким голосом говорю — И что, вот так просто? Ты правда думаешь что кинув меня однажды, ты сможешь сделать тоже самое? Настолько насрать, что даже нельзя спросить как у меня дела, как жизнь? А ну да, точно, я забыл, ты же у нас гордая птица. Кто я такой, чтобы вмешиваться в твою жизнь. — Грубо хватаю её за плечо и разворачиваю, смотрю в глаза. Тоже самое, если засунуть руку аллигатору в пасть. Откусит ли он её или нет? Серьёзно нахмурился, я очень недоволен этой ситуацией — Почему ты так поступаешь? Зачем пришла, если всё равно? — Настолько зол, что готов закричать. Но сдерживаю себя. Рик, ты адекватный, ты взрослый человек, веди себя прилично. Поэтому засовываю всю свою злость себе по глубже внутрь и просто молчу. Стою напротив сестры, в ожидании ответов. Если сейчас она мне ответит "не знаю" или "да ты прав, мне всё равно", я больше её видеть не захочу. Никогда. Плевать я хотел на такие чувства, когда та, которую ты так любишь, просто забивает на тебя хер и ведёт себя откровенно показушно. Лишь бы потешить своё эго. Ведь это я такой блатной, богатый и у меня есть всё, а она бедная и несчастная. Ага, рассказывайте.
Рик всегда был импульсивен, если честно, это мне в нем всегда и нравилось. Мы как полные противоположности, которые, по закону жанра притянулись. И так было всегда, за это я его и полюбила. В отличие от меня, в нем всегда кипит множество эмоций, которые он пытается скрыть в силу своей статусности, которая обязывает. Я же наоборот всегда спокойна, но пытаюсь проявлять чувства, когда понимаю, что это необходимо. А иногда, даже когда я понимаю, что это необходимо, я не могу их проявить, как бы не хотела. И тогда я имитирую. Да, прям как женщины имитируют оргазм, я имитирую радость или любовь. И у меня не плохо получается. Вот только есть в Ричарде одна особенность – с ним мне не надо имитировать, с ним я действительно чувствую. Ему не надо стараться вызвать меня на эмоции, они и так во мне. И сейчас я тоже чувствую, ожила как цветок после чертовски длинной засухи, а Рик Моранте мой долгожданный дождливый сезон. Вот только я не уверена, что готова к этим эмоциям, которые слишком резко проснулись, сбивая меня с ног несущейся сверхъестественной волной энергии, а я совсем уязвима под всей этой атакой. И все, что я могу сейчас предпринять – это побег. Да, мне нужно сбежать, побыть одной, проработать все, что случилось, еще раз по 200 прокрутить эти события в своей голове, напихать побольше вариантов в стиле «почему я ответила так, а не вот так», но это все наедине, не здесь, а Ричард как на зло давит на меня, требуя ответов на все его вопросы прямо здесь и сейчас. И я знаю, что поступаю неправильно, знаю, что задолжала ему по полной, но не могу морально раздать должок прямо сейчас.
Вот только есть один сраный нюанс – мне отчаянно не хочется уходить.
Когда я иду к выходу, то почти сдерживаюсь, чтобы буквально не побежать к дверям лифта, как пассия Рика до этого. Вот только ее хоть физически выебли и доставили удовольствие, меня морально выебли так, что я совсем не выгляжу радостной. Если честно, я бы с радостью поменялась с ней местами, никто ведь не любит, когда ему ебут мозги, да? Вот и я не люблю. Но дело тут даже не в Рике, ведь он особо ничего не сказал, это ситуация в целом не удовлетворила меня так, как я бы того хотела. И я была уверена, что он чувствует тоже самое. Между нами, всегда кипели эмоции, понимаете? Если мы хотим друг друга, то сгораем до талого, если ссоримся, то точно будет биться посуда, а если давим, то остаемся выжатыми как лимон. И сейчас тот самый третий вариант. И я уверена, что он хочет, чтобы я ушла, просто Рик никогда не скатиться до того, чтобы прогнать меня, но он сделает все, чтобы я захотела уйти сама.
Его рука грубо опускается на мое плечо и разворачивает к себе на 90. Вот перед глазами был лифт – а вот уже Рик. Точнее, его лицо и пламя, полыхающее в глазах. О да, я знаю, что это тонкий лед его терпения, по которому я хожу самой себе на страх и риск. И черт возьми, как же хочется его сейчас трахнуть, вы бы знали. Люблю, когда Ричард злиться, сама не знаю почему, вы знаете, сколько в нем сексуальности в этот момент? Думаю, он даже сам не подозревает. – Потому что мне не все равно, Рик. – Произношу я через какой-то момент уж больно долгой длительной паузы, слишком засмотревшись на его лицо и немного подзависнув на глазах. – Мне не все равно. - Повторяю, вдруг внезапно делая шаг к нему и оказываюсь почти вплотную. Оставляю поцелуй на его подбородке, а после целую его шею, сама же дрожа от собственных эмоций, поднимающихся в душе. – Я чертовски сильно скучала. – Шепчу, слегка зажимая кожу его шеи меж губ. Я знаю, что он вполне может оттолкнуть меня сейчас. Сказать, что я ебанутая. И да, я знаю, как это выглядит со стороны, но во мне идет борьба между разумом, что говорит мне: «Даниэлль, уходи немедленно!» и чувствами, которые вторят «нет, Дани, не уходи, ты же любишь его».
Мои руки скользят по его груди вверх к его плечам, где и задерживаются, пока я прижимаюсь грудью к его телу. Теплота обжигает, ведь черт возьми, у меня не было мужика уже три года, как же я отвыкла от всего этого. Я как неприрученный зверек, который абсолютно не привык к людской ласке и мне тяжело даются такие вещи. – Я скучала по тебе все девять лет, Рик. – Я касаюсь носом его шеи, вдыхая аромат его тела, а после, беру его лицо в ладони, чтобы привлечь к себе и поцеловать. И пусть он не ответит на этот поцелуй, соприкоснуться с его губами, это самое прекрасное событие, что выпадет мне за сегодня.
Вы здесь » NoDeath: 2024 » Pretty Much Dead Already » Did you miss me?
