[indent]На позапрошлой неделе, впервые за полгода моей службы на стенах, были распечатаны выходы на "мертвую" сторону дистрикта. Причина тому - коррозия, поразившая монолитные блоки, и прочее не менее опасное для постройки говно, от которого нужно планово проводить чистку. Конечно же, я был тем самым первым "добровольцем", которого отправили развлечься на тросах со скребком, хотя о чужих желаниях нас никто никогда не спрашивал. Отдали приказ - пошел выполнять. Отказаться нельзя, как и вносить любые изменения в поставленную задачу, иначе последует жесткое наказание, которое никто из работников получить не хотел. Я, естественно, исключением не был, хотя периодически очень хотелось. Изучение мной стен внутри шло хоть и медленно, но довольно продуктивно - я чувствовал себя вирусом внутри всей этой прогнившей до низов системы, о котором пока еще никто не догадался, ага. Звучит многообещающе, да? Вот только с каждым месяцем, работать становилось все сложнее, нагрузка прибавлялась, а моя мотивация за последний год нахождения в этом пиздеце стремительно падала вниз. Отсутствие поддержки со стороны Лиама [тот самый коп] и его скепсис по поводу моей истории с лабораторией меня удивлял. Едва ли он воспринимал мои слова всерьёз, а я понятия не имею, что мне еще нужно было сделать, чтобы он мне поверил. Да, ок. Доказательств никаких нет, что в хер пойми каком лесу воруют людей и везут в зловещие лаборатории непонятно зачем и для чего. Это он так говорит, хотя я давал намного больше конкретики на этот счет, особенно в первый день, когда он только меня нашел - а сейчас, спустя год, я уже сам не знал, стоит ли себе верить. В теории, его понять можно, но на практике делать это я отказываюсь. Он свято верит в систему и в то, что вокруг творится -  истинно правильное положение дел. Новый мир. Цивилизация, построенная на остатках прошлой. Третий Рим, ну да. Иногда мне кажется, что все, чем занимаются копы в полицейском участке, так это посещают лекции по промывки мозгов о том, что все заебись, а Лиам, судя по тому, какой бред он периодически рассказывает, там главный активист. Это меня еще больше убивало. Нежелание ничего менять и розовые очки на их глазах, ведь большинство людей, в отличие от меня, не видели жизни за пределами стен, но неужели они забыли о том, что было до всего этого дерьма? И я забеался. Все вокруг давило на меня своей серостью, безысходностью и рамками, от которых несло заразой еще больше, чем от ходячих за стеной. Потерять здесь рассудок было намного проще, чем за ее пределами и кажется, я уже начал.
[indent] Работа по другую сторону стен - хорошая возможность понять, что вообще происходит ничего за пределами дистрикта, учитывая, что власти говорили об отсутствии жизни за стенами, во что я не верил и боялся, что это действительно окажется правдой. Когда я впервые поднялся на самую высокую точку стены и когда на меня подул теплый южный воздух - казалось, тут он был совсем не таким, как в городе. У самого подножья - куски мяса от трупов, выжженная земля с точечными разрушенными постройками и бредущие к стенам зомби - прямо на встречу своей окончательной смерти - флора зачищала все живое, что только попадалось ей на "глаза". Спустя время я понял, наблюдая за отбившимся от стада зомби-одиночкой, тупо долбящегося в железобетон, что система не так уж и совершенна - она реагирует только на массовое движение, так что при большом желании ускользнуть от нее вполне реально. Но это еще требовалось доказать.
[indent]Оборудование, которое нам выдали на время работ, неплохо помогло мне в создании карты местных окрестностей - очки с несколькими лупами разных линз и встроенный тепловизор, так, на всякий случай - лишняя подстраховка для ориентации в пространстве. Я пытался захватить как можно больше окрестностей на бумаге, с учетом видимости в три километра, но все нюансы застать было невозможно из-за моей ограниченности в обзоре и достаточной статичности. Хотел ли я сбежать? Думал об этом. Однако это требовало своих определённых жертв, например, подставить Лиама, который ручался везде за меня, как за своего собственного сына. Я уверен, что наказание за мой проеб себя долго ждать не будет, но стоило ли оно того? Я даже не знал, остались ли еще группы выживших или жизни за пределами стен окончательно наступил конец - уходить в руины без уверенности в том, что ты не сдохнешь в одиночестве, все равно, что подписать себе смертный приговор. Хотя, о какой уверенности вообще может идти речь?
[indent]Например, я совершенно не был уверен, что вижу настоящего человека, когда тепловизор подсветил мне красный огонь где-то в руинах Сент-Пола. Я всматриваюсь вдаль, щурясь от лучей солнца и прикрывая глаза рукой, пытаясь не суетиться и не делать поспешных выводов. У меня кровь встала в жилах, отвечаю. Глупо было рассчитывать, что то была та самая Рэйчел из лаборатории, но... человек, еще и за стенами. И я действительно, спустя несколько секунд, вижу различимое движение, определенно точно принадлежащее живому. Присматриваюсь, разглядывая едва различимый силуэт девушки, который стремительно бежал в сторону трехэтажного дома, оставляя после себя розовый туман тепла. Осматриваю местность рядом - кроме нее никого из живых в радиусе километра видно не было, и, судя по всему, она явно была налегке, - влипла, так влипла, - зомби были повсюду и пока они не знали, что где-то рядом есть жертва. Если она была одна, то для нее это вероятный конец. Едва ли я верил, что она была единственной выжившей, конечно нет. Или да? Отбилась от группы? Единственная, кто уцелел? Бежит от опасности похлеще зомби? Очко сжималось от мысли о том, что там, на двести с лишним метров ниже, все так же гуляют ходячие. Много ходячих. А конкретно рядом с ней стая. Я опускаю взгляд вниз, ухватившись покрепче за трос, что держал меня. Там все так же весело - куски мяса и разбросанная стайка зомби по территории недалеко от стен. Спускаться было опасно, учитывая, что у меня с собой из оружия был только острый шпатель и... все. Идти до нее около километра, но в моем преимуществе было то, что я знал, куда лучше идти не стоит. У меня с собой была карта и те самые графитовые полосы, которые я последнее время всегда носил с собой - я еще не пробовал их в деле, за исключением того раза, где я проник в кабинет копа, а так, как это дело осталось незамеченным, вероятно, сейчас оно тоже должно было сработать. Да, я решил спуститься. Впервые за год оказаться по ту сторону стены, рискуя своей жизнью ради человека, которого я не знал. Впервые видел. Чувствуя бессилие и безысходность, полностью разочаровавшись в системе, заебанный работой в край и тем, что меня упорно никто не слышал, я чувствовал сейчас вызов по отношению к самому себе, брошенный для того, чтобы проверить эту самую систему на прочность.
[indent] Я решаю вопрос с браслетом еще до того, как начинаю спускаться. Я не знаю, сколько у меня было времени, но в прошлый раз я управился за пятнадцать минут. Тут явно понадобиться больше времени. Час, два? А что, если девушка уже заражена? Я перенаправляю тревожные мысли в более полезное русло - стараюсь спускаться быстрее и замедляюсь, когда до земли остается меньше десяти метров. В голове шумно от волнения и подходящего страха, но я спрыгиваю на землю, делая над собой неимоверное усилие. Оставляю трос и снаряжение рядом, а сам осматриваюсь вокруг, прикрывая нос от запаха разлагающегося мяса под ногами. Я, блять, как будто на Луне оказался, а в руке вместо флага США шпатель для снятия дерьма со стен, на голове каска и перчатки альпиниста, ну да. Слабоумие и отвага  - вот она, моя сила, как и здоровая самокритичность. Мне не стоит стоять на одном месте, да и ноги ватные только в первые несколько секунд, ведь потом сделать первый шаг на встречу руинам было куда проще. Я стараюсь идти медленно, потому что защитная система "флоры" реагировала больше на резкие движения. Черту определить было легко - там, где кончалась груда безжизненного мяса - свободная от защиты территория. Здесь было намного меньше ходячих, чем казалось сверху - вероятно, их отпугивало трупное зловоние сородичей, так что чем дальше в город я шел, тем больше их попадалось на моем пути. Дорога заняла пятнадцать минут умеренным шагом, периодически отклоняющимся от нужной траектории, чтобы обходить потенциальную опасность на большом расстоянии. Я считал каждую минуту, поглядывая на браслет, что все еще не подавал признаков тревоги. Уже неплохо. Надеюсь, она где-то здесь. Я торопился в меру своих возможностей, двигался по построенному в голове пути, при этом тепловизор был отличным помощником в выборе правильного маршрута. До нужной мне точки было совсем немного, буквально один квартал и я был бы на месте, однако у судьбы были другие планы - у главной двери в дом уже шаталось несколько зомби, судя по их активности явно завлеченные сюда не просто так, - блять, - говорят, что опыт однажды опыт навсегда, но я предпочел не вспоминать старое и не марать руки, решив опробовать тот самый шпатель как-нибудь в другой раз. Учитывая, что всегда можно найти вариант получше, даже если кажется, что нет. Значит, ранена? Умышленно отклоняюсь от точки в лево, глазами выискивая хоть-что то похожее на то, где можно было бы найти полезное. Иду тихо, пробираясь через пять минут поисков в первый попавшийся мини-маркет, старясь не наступать ботинками на осколки. Тихо. И на дисплее пусто. Собираю все, что видел [а тут было пиздецки темно], в карманы, прихватив с собой бутылку водки за неимением ничего лучшего в качестве антисептика и обезбола. Я о ней позаботился, скажет мне спасибо, если еще жива. Ухожу. Возвращаюсь к тому-же самому синему дому из трех этажей, а тусовка ходячих тем временем потихоньку росла. Теперь их в два раза больше, и вход в дом все так же заблокирован. Четверо против меня одного - слишком дохуя. Обхожу здание с другой стороны, замечая балконы и один единственный на третьем этаже с открытой дверью. Ого. Прошло тридцать восемь минут. Браслет все еще молчал. Поднимаюсь по выступам фасада на третий этаж, стараясь сильно не шуметь, не привлекая лишнего внимания. Чувствую себя охуеть каким супер-солдатом, ага. Оказываюсь на другой стороне перил через тридцать секунд, а еще через минуту я встречаюсь с ней взглядом. Замираю в дверном проеме между комнатой и балконом, пытаясь понять, не ловлю ли я очередной глюк сейчас и действительно ли она та, кого я видел, - эээ... привет? - тон какой-то вопросительно-приветливый, а голос коварно срывается на высокой ноте, как будто пубертат еще не кончился. Я хотел назвать ее по имени вместо этого неуместного "привет", но судя по тому, как она смотрит на меня, едва ли она вообще помнит, кто я и как меня зовут, зато я все отлично помнил. Первая любовь, говорят, самая болезненная. Делаю пару шагов к ней навстречу, отодвигая каску со лба, открывая тем самым лицо, но потом резко останавливаюсь. Не понимаю, хочет ли она меня ебнуть трубой, которую она так сильно сжимала в руках, то ли что, но я на всякий случай поднимаю ладони вверх и показываю, что кроме бутылки водки, каких-то тряпок, шоколадок в карманах и шпателя на поясе у меня ничего с собой нет, - расслабься, у нас свидание с водкой и без презерватива — чтобы ты знала, что у меня серьезные намерения, - ага, вот так я был рад тебя видеть, Рикки. Тупая шутка вырывается сама по себе из-за волнения, и мне даже стыдно за нее, хотя обычно бывало похуй. Вместо улыбки - поджимаю губы и мой взгляд меняется на серьезный, когда я все-таки прохожу внутрь комнаты, скидывая все набранное из карманов на пыльный диван, - там внизу намечается тусовка в твою честь, так что рану нужно поскорее обработать, а потом уходить, -  обрываю ткани для того, чтобы сделать ей перевязку, а сам поднимаю на нее взгляд, впервые всматриваясь в ее лицо. Прошло, кажется, два года? Внимательно и тревожно цепляюсь за ссадины на щеках и усталый отпечаток, безмолвно застывший на лице, - я хочу тебе помочь, но у меня мало времени, каждая минута на счету. Я безоружен, но у меня есть подробная карта и я неплохо ориентируюсь. Если ты помнишь направление, от которого пришла, то я смогу вывести тебя отсюда, но уже не сегодня. Сейчас основная задача - найти безопасное место.

[indent]Ох уж эти импульсивные поступки, когда тебе восемнадцать. Однако, не смотря на всю абсурдность ситуации, я определенно точно знал, что мог сдохнуть еще там, пересекая границу флоры под ее защитными лучами, ведь обратное было не доказано. Остановило ли меня это? Как видишь, нет. Собственный успех пьянит, пуская в кровь помимо прочих гормонов еще и адреналин, а после тебе уже срывает голову от азарта. Минуя одну опасность, наталкиваешься на другую, преодолеваешь ее и так до конца, пока не сделаешь осечку. В моем случае осечка могла настигнуть меня здесь, в этой квартире, однако вместо нее я встретил Рикки. Подростковая влюбленность номер один, главная героиня мои влажных снов тогда и объект мальчишеских пиздостраданий. Первая встреча - в лагере выживших в самом начале, где еще была рядом мама и бабушка жива. Ее отец был врачом, так что я быстро стал у него малолетним падованом, просекая фишку, что так можно было быть к ней ближе. Знаете, те самые чувства, когда влюбляешься постепенно, привязываясь в процессе простого взаимодействия? А потом, по прошествии времени, взгляд уже выделяет ее среди остальных, подсвечивая блядским ангельским светом, мол, смотри внимательнее, не отвлекайся. И я смотрел. Слушал. Анализировал. Она - молодая, красивая, решительная, жизнерадостная, уверенная, смелая, спокойная, привлекательная и сексуальная. А мне на прошлой неделе исполнилось шестнадцать. Я сразу просек, что ее дружок, не помню его имени и не запомню, дышал к ней неровно. Нутром чуял и пиздец как ревновал. Сначала пытался привлечь ее внимание, проявляя излишнюю отзывчивость и ненавязчивую заботу, но после того, как понял, что едва ли она воспринимала меня взрослым [неудивительно, да?], к подростковым околоподкатам добавились пошлые, очень часто противные подъебки в сторону обоих. Задирался, а потом, ближе к вечеру, кидал записки с сопливыми признаниями и короткими стишками на порог ее дома в лагере. Я надеялся на успех, но головой я понимал, что мои шансы настолько малы, что почти ничтожны. Почему? Потому что пиздюк и подкаты соответствующие. Однако опыт показал, что все люди дети, только кто-то ребёнок новый, а кто-то старый, однако суть от этого не менялась и перед судьбой все равны. Да, из меня бы вышел заебись философ.
[indent] Неловкая встреча спустя два года. Сказать о том, что я ее полностью отпустил, я не мог, как и то, что я смирился с мыслью о ее возможной смерти в тот день. Что это за привычка верить всегда в лучшее? Чувствую во всем этом какой-то подростковый максимализм, но мне кажется, что дело было все же не в нем. Если бы она помнила меня, она бы увидела в моих глазах удивление, смешанное с радостью, как при всем хуевом нынешнем раскладе и ее недоверии ко мне я был относительно спокоен. В отличие от нее. Она впервые заговорила спустя минуту после того, как закончил говорить я. Прошло целых сорок две с того момента, как я покинул стены, - да-да, я в тебе не сомневаюсь, - может показаться, что прозвучало слишком похуистично и с насмешкой, но я не смеялся. И нет, я правда не сомневался, что она может все сама, вот только, - у тебя одиннадцать процентов из ста вероятности того, что ты выберешься отсюда живой без посторонней помощи, так что на твоем месте я лучше... - - в голосе звучит занудное мамкино нравоучение, но я затыкаюсь неловко на середине предложения, когда поднимаю взгляд на нее и понимаю, что джинсы, лежавшие прямо перед моим носом на диване, принадлежали ей. Точнее, наоборот, уже не принадлежали. Оу вау, извини, Рикки, но перестать пялиться я не смогу - взгляд уже непроизвольно скользит от ступней вверх, буквально оглаживая ее оголенные бедра и повторяя их плавные изгибы по несколько раз. Хлопаю ресницами с широко раскрытыми глазами, а у самого кровь вниз опускается - передает приветик на двенадцать дня. Выгляжу, наверное, как пиздюк впервые увидевший женское тело [почему как?], но это было ее тело, а значит эмоции были в сто раз ярче всех остальных. Чувствуешь разницу? Я да. Не сразу вникаю в то, что она говорит, да и ловлю себя на мысли, что пялиться в открытую как-то не очень, тоже. Отворачиваюсь неловко на выдохе, а потом через несколько секунд поворачиваюсь, стараясь снова не смотреть, когда она спрашивает что-то про Луну - а? ага, со стены, - смешок такой нервный, сразу видно, что я все еще где-то там, на двенадцать дня. Оставляй вещи, говорит мне, и уходи. Смешная такая, - а как же наша свиданка? или это не для меня? - показываю на ее сногсшибательный аутфит глазами. Улыбка наглая, а вот взгляд растерянный и телодвижения скованные, когда я это говорю вслух - правду за напускной дерзостью не скроешь. Она настроена пассивно-агрессивно, готовая в любой момент защитить себя в случае опасности с моей стороны, но я ее знал и был уверен, что без повода трубой по башке не получу - главное этих поводов не давать. Тем не менее, от приставленного к горлу острия сглотнул я нервно. Она была убедительной, а я все так же занимал позицию "знакомого" незнакомца и напоминать о том, что мы когда-то были в одном лагере, пока не торопился. Впрочем, как и "идти своей дорогой".
[indent]Она отбирает импровизированные бинты из моих ладоней и я отхожу по ее просьбе на пару шагов назад, складывая руки на груди и наблюдая за тем, как она суетится. Пытается мне показать, что ситуация под контролем и вовсе не застала ее врасплох, а я чувствую это напряжение, но не смею улыбаться. Да и какие улыбки, когда на тебя теперь по серьезке направляют дуло пистолета? Труба летит в коридор и я теперь под прицелом - ситуация набирает обороты, а я глумлюсь над собой в мыслях и думаю о том, как было бы нелепо получить пулю в глаз от Рикки в таком положении. Однако, я все так же спокоен, да и она, как я успел заметить, тоже немного остыла. Забавно, что за это время я не сказал ни слова, - у тебя есть вода? - конечно нет, я уже прошарился взглядом вокруг - вопрос скорее просто, чтобы дать ей понять, что я шарю за перевязки, ага, ведь спиртом рану не промывают. Но мы не в тех реалиях, чтобы выбирать - поступаем так, как позволяют возможности. Снимаю перчатки с рук, засовывая по карманам формы, а потом опускаюсь перед ней на колени - она смотрит на меня, а я на нее - не отвожу уперто взгляд до тех пор, пока не чувствую в руке с пушкой расслабление - она не убирает, но уже не так агрессивно. Омываю руки, смачиваю ткань водкой, а после свободной рукой касаюсь ее бедра с тыльной стороны, ощущая пальцами горячую упругую кожу - трогаю только для того, чтобы зафиксировать положение, ага. Она, наверное, не представляет, каково мне, но я и виду не подаю. Выгляжу очень сосредоточенным и бесстрастным, лицо серьезное, но я теку в моих движениях чувствуется нежность, я аккуратен. Боюсь сделать ей больно, но это - неизбежность, так как через секунду приходится промывать рану алкоголем. Стреляет неприятно. Я знаю. Обвожу медленно мокрой тканью вокруг пореза, понимая, что он оказался не таким уж и существенным, но неприятным. Лоскуты скользят по ее коже, плотно и надежно охватывая со всех сторон - под тканью - чистый обрывок, смоченный водкой - перебивает запах и обеззараживает, - зомби излишне чувствительны к крови, даже в таких незначительных масштабах, как у тебя, - уверен, что она об этом знает, но я напоминаю, показывая свое беспокойство и благие намерения. Выпускаю ее из рук, когда заканчиваю перевязку, но с колен пока не поднимаюсь - все так же смотрю на нее снизу, показывая спокойствие от своего непозволительно невыгодного положения. С угрозой для жизни, между прочим, - я предлагаю тебе помощь в обмен на информацию - люди в городе думают, что жизни за пределами стен больше нет, но ты тому опровержение - кидаю затравку про дистрикт и стены, надеясь, что она за них зацепится, после чего я надеялся начать диалог в другом ключе. Хитро? Я думаю, просто охуенно, - так что ты связь с потерянным миром - информация из такого источника дорогого стоит, - и я не стал говорить, что из-за таких, как мы с ней, в прошлом году навсегда пал пятый дистрикт: в него впустили зараженного человека из-за стен, который обратился и запустил смертельную цепочку, унесшую жизни всех, кто там был. Кровавая баня, не иначе. После того случая люди естественно до усрачки боятся "диких", ибо твердо уверенны в том, что все без исключения живые из старого мира - обязательно зараженные. Таких как я убивают сразу на пороге и мне безумно повезло, что Лиам настолько ослеплен своей верой в навязанную правду, что не видит перед своим носом настоящие проблемы.
[indent]Прошло пятьдесят минут с того момента, как я покинул дистрикт, но флора все еще молчала. Встаю с колен только сейчас, вытаскиваю из карманов карту, показывая ее в доказательство своим словам, - я работаю на военном объекте, где строгий пропускной режим с досмотром - поэтому я без оружия, но с картой - ее легко можно пронести, смешав с рабочими планами, - говорю, успокаивая и как бы намекая, что бояться ей было нечего, и бумажку протягиваю, чтобы она сама ее посмотрела, не боясь остаться ни с чем, - как я уже сказал, нужно перебраться в более безопасное место, либо отвести отсюда зомби, что более проблематично. На карте есть отметки синим - это те здания, которые по моим наблюдениям и предположениям являются самыми безопасными - ближайшая это школа в километре на юго-запад отсюда, - мой тон уверенный, такой, что будь я на ее месте, то обязательно проникся, ага. Не то, чтобы меня смущали ее голые бедра, но я беру ее джинсы с дивана и кидаю легким движением ей в руки, а после, прибавляя к той самой уверенности еще и давление, говорю, - так что одевайся, бери все свои шмотки и нам пора уходить.

[indent]- Придется, - говорю твёрдо, но тут же пожимаю плечами, несколько разряжая воздух между нами, когда она скептически смотрит в мою сторону. Улыбается криво. Взгляд подозрительный. Не, ну а что? Я чувствую ее недоверие ко мне и я ее не осуждаю - оно и понятно - прикидываю в голове, как на самом деле я выгляжу для нее со стороны и доебаться не до чего. Реакция вполне логичная, хотя я думал, что стены-то она точно видела. Убирает пушку за пояс, после отодвигает стул от входной двери, а я не сразу догоняю, зачем. Ухмылка тихая себе под нос, но я тут же провожу ладонью по губам, пряча ее за пальцами, чтобы она не увидела. Интересно летит время, что-то меняется, а что-то остается прежним. Я видел в ней какие-то изменения, но пока не могу уловить, какие именно. Да и, на самом деле, насколько адекватным было мое восприятие два года назад я точно сказать не могу - все ли в моей памяти сходится с действительностью, или то просто розовая пыль влюблённости? Попробуй разберись... Призрачно слежу за тем, как она одевается, но на этот раз взгляд направлен сквозь нее, а не на нее - не то, чтобы я не хотел ее смущать, просто слишком ситуацией проникся, задумался резко. Спрашивает меня, что там в тех домах, а у меня были только предположения, не больше. Я вообще здесь впервые за время всего этого пиздеца оказался и в той школе был не уверен на все сто процентов, однако наличие огороженной территории, хорошей защиты и видимой целостности здания меня подкупали, - точно не знаю, но тот район с развитой инфраструктурой, предполагаю, что там все же есть и торговые точки, - ничего конкретного и точного, я врать не хотел, - нужно проверять, - там не должно быть много зомби, но они есть - вялые и лениво-спящие, ибо в этот город путников заносит редко. По крайней мере, сколько я работал на объекте, я не видел ни одного вблизи стен. Рикки была первой выжившей, что попалась мне на глаза. Удивительное совпадение, да? Осматриваю ее с головы до ног, всматриваясь еще внимательней, чем прежде - внешне она все та же, только волосы отрасли русыми локонами и выражение лица стало более серьезным - события легли отпечатком тенью строгой тревожности. Все так же красива. Все так же. На нее хочется смотреть и я увлекаюсь, забываясь в мелочах, но не забывая о времени, что бесконечным в моем случае не было. Чувствую, будто был висел на волоске от провала, когда время в отсчете перевалило за час, но назад отступить я уже не мог и не хотел. Я не знал, сколько времени было отведено и как точно работали графитовые полосы, но прекрасно знал, что после того, как красным индикатором загорится браслет - пути обратно у меня не будет. Скорее всего, система сочтет меня мертвым, мои данные перекинут в могильную папку, а если я вернусь, то ебнут за нарушение закона. Если еще и узнают, что я был в ходке за стенами, то даже грамма праха не оставят. В любом из этих случаев я покойник, но во втором у меня будет тридцать минут фора после того, как Флора начнет меня искать. Ага, только главное, не забыть, откуда я пришел - сдохнуть от зомби в процессе сейчас вообще второстепенная проблема, а я марвеловский солдатик только на словах.
[indent] Она говорит, что собралась, а мне нечего было собирать - я все это время стоял и пялился на нее, как дурак. Интересно, она это заметила? - есть тут запасной выход? - я до сих пор не понял, как так у меня получилось залезть на третий этаж по фасаду, но повторять этот трюк мне вовсе не хотелось, хотя слезать было бы куда проще, а вот спалиться в разы легче. Я не хотел ставить под угрозу ни себя, ни ее. Получаю в ответ короткое "идем" и, судя по настрою, она знала, куда нужно идти. Мы спускаемся по лестнице и я слышу тихое, едва различимое шевеление где-то на первом этаже - судя по этим звукам, ребятки были уже в здании, а вот мы уже нет. Осматриваю окрестности беглым, но внимательным взглядом, не подмечая в принципе никакой потенциальной угрозы для нас обоих, разве что, кроме пушки у Рикки за поясом. У нее было оружие, а у меня шпатель. Вместо того, чтобы потратить с пользой время на поиски чего-то полезного в той квартире, я занимался визуальной дрочкой на нее и чувствовал при этом себя максимально спокойно только потому, что был уверен - если бы она нашла что-то полезное, я бы обязательно это заметил. Как я понял, из всего бытового хлама она выделила только фонарик, что при мне проверялся на исправность минуту назад. Так и зачем впустую повторно поднимать пыль, верно? - ммм, ок - в неприятности не лезть, говорит. Хочется противно пошутить или подъебнуть как-то по особенному, но вместо этого я смотрю на нее и спесь сбивается. Она могла бы забить на меня и мое шаткое благосостояние, снова приставить трубу к шее и заставить идти пустым впереди, но вместо этого она ставит себя в уязвимую позицию передо мной. Так что я киваю молча головой и указываю подбородком в предполагаемую сторону школы, мол, пошли, че стоим. Достаю перчатки из карманов, надевая их, но не тороплюсь спускать на глаза рабочие очки, даже не смотря на то, что встроенная матрица тепловизора отлично помогала мне с ходячими до этого - сейчас, будучи в мини-группе это скорее отвлекало меня от окружения, чем помогало в нем ориентироваться. Кстати, это мой единственный козырь, если что-то пойдет не так - бумажку забирать я не торопился, а она не торопилась мне ее возвращать. Интересно, кто первый скажет об этом вслух?
[indent] Идти по улицам, где вместо привычных людей слонялись зомби, было очень необычно. Я чувствовал себя некомфортно, стараясь максимально избегать контактов с ходячими, держа приличную дистанцию между нами. Нет, серьезно, где-то здесь моя храбрость превратилась в осторожность, а страх лишь подстегивал, заставляя быстрей шевелить ногами и не отставать. А вот ощущение свободы стоило многого - после долгих месяцев жизни под пристальным оком Флоры почувствовать это было так же опьяняюще, как впервые за два года принять нормальный душ и пожрать бургеров у дома за счет сердобольного копа.
[indent] Путь до первой остановки занял около четырнадцати минут и все эти восемьсот сорок секунд мы молчали. Вспоминаю привычку из рейдов в прошлом, когда суровые мужики за сорок затыкали рты тем, кто помладше и вообще разговорчики считались "бабским" уделом, но я был согласен только с тем, что за шумом действительно можно не услышать и даже не увидеть главного. Люди сейчас стали хищниками - ориентируются на обострившиеся органы чувств, инстинкты и очень редко на интуицию из прошлого мира. Жизнь после вируса стала опасной, а десять заповедей пошли нахуй. Я уже успел отвыкнуть от этого, правда, хоть и жизнь в дистрикте назвать райской тоже было сложно, но там традиционные ценности морали все еще были актуальны для многих. Интересно, как она выживала все это время? Жив ли ее отец? А тот дружок? Кто он ей сейчас? Утыкаюсь взглядом в ее затылок, пока мы идем, а мысли уже разыграли в моей голове их семейную жизнь, нарисовали сопливых детишек, секс в миссионерской позе под одеялом и что там еще происходит, когда делаешь неправильный выбор? У меня на их пару вполне традиционные ожидания, потому что парниша выглядел максимально скучным. Не то, чтобы я завидовал, но да, я завидовал.  Чувствую, как жгуче где-то внутри в груди ворочается забытое чувство ревности, хотя я совершенно точно понимал, что это всего лишь мои мысли и доводы, ничем не подкрепленные. Глупо было вестись на это, но я повелся, хоть и довольно быстро осадил сам себя в голове. Дурак. Хочется ее много о чем спросить, но как-то пока не к месту. Не уверен, что она вспомнит меня, а сам я еще не определился, хочу ли я ей напоминать о том, что мы были когда-то знакомы. Такое себе, если честно, воспоминание. Было ли мне стыдно? О да. Лучше было бы начать все сначала... Или вообще не начинать.
[indent]Замечаю, с каким интересом она разглядывает витрины магазинов, явно отыскивая какой-то определенный. Наверняка продовольственный, но я бы не отказался зайти еще и в аптеку, которую она так уверенно пропустила взглядом в самом начале. Ок. Из всех возможных вариантов мы остановились у того, который выглядел максимально неприметно, но зато защищенно и нетронуто. Здесь было помещение, ведущее под основное здание, кованные решетки и замок в железной двери - неплохое решение для долговременной защиты, - да, выглядит, как что-то стоящее,-  и конечно надо брать. Мы разделились по обе стороны, я справа, она слева. Пролезаю через прутья решетки без особых проблем - какая-то она странная, скорее, просто для красоты нежели в целях практичности, но от зомби спасло бы точно. Осматриваю окно, оно не как в обычных домах - открывается, как книга, а не снизу вверх. Ну что ж, пришел звездный час заветного шпателя. Он был достаточно тонкий, чтобы пролезть между рамой и окном - механизм работы почти у всех окон был одинаковый, осталось только надеяться на то, что с другой стороны не было ручки с замком. Если да, придется думать что-то другое. Просовываю острую пластину между пластиком, пытаясь нащупать защелку - двигаюсь достаточно быстро и упираюсь в нее спустя несколько секунд, а после зацепляю и тяну вниз. Две, три секунды и... - есть! -щелчок и, словно отпружинивая, створка открывается внутрь. Я впервые очень кстати осознаю, что фонарь на каске в реалиях выживания это очень удобно - он был не слишком ярким, чтобы не слепить во время работы с мелкими повреждениями, но в подвальной темноте видно на небольшой радиус неплохо. Внутри все выглядело довольно цельно, многое казалось нетронутым, как будто помещение закрыли прямо перед тем самым, как начался весь этот пиздец с вирусом, - вроде, все норм, - спрыгиваю первый, поворачиваюсь, чтобы предложить ей свою помощь, но она очень резво оказывается в помещении вслед за мной, а я даже не успеваю сориентироваться. Ага, ладно. Осматриваемся несколько секунд - судя по всему, магазин что-то типа туристического, для охотников, рыболовов и прочих, кто любит окунуться в атмосферу первобытности с примочками современности. На самом деле, тут можно было найти много интересного, так что это смело можно было назвать охуительной находкой, - осмотрю помещение, пока ты шопишься, - держу ее в курсе, а сам чувствую какой-то подвох во всем этом - не может настолько все идеально складываться, обязательно где-то должен быть какой-то проеб, я его чую. Беру в руки средний топор [надеюсь, он мне не пригодиться] на всякий, что висел в секции с лесным обмундированием и обхожу постепенно каждый стеллаж, внимательно осматривая содержимое, которое все так же, за исключением слоя пыли, сохраняло свой выставочный вид. Обошел все помещение, заглянул в кассу - наличка не тронута, а в журналах последняя дата была проставлена за неделю до Всего. Замечаю несколько дверей подле кассовой зоны - одна для персонала, другая наверное, туалет. Табличка странным образом отсутствует, но я все равно туда заглядываю - а потом резко закрываю, когда вижу покрытый коркой годовалого говна стульчак - им явно пользовались продолжительное время и это было давно, но, судя по всему, уже после того, как накрылась система водоснабжения. Так себе новость. Соседняя служебка вызывала у меня все меньше доверия, но я все равно открываю туда дверь ключами, которые взял из шкафчика над кассой - на складе всегда больше полезного, а еще, по остаткам на полках и наличию трупов, можно сделать вывод, прав ли я был в своих догадках, или нет, - рикки, нужна помощь, - я зову ее по имени достаточно громко и только спустя несколько секунд осознаю, что проебался. Блять. Надеюсь, она не расслышала, а я делаю вид, когда она подходит, что все вообще было в порядке вещей - только губы поджимаю, так как это нервное. Стараюсь игнорировать немой вопрос в ее глазах, затыкая тишину своим голосом, - если за этой дверью чисто, то остаться можно и здесь, но для этого следует проверить складские помещения -  вдвоем идти туда безопаснее, - как же сложно признаться себе в том, что на самом деле, мне было страшно, потому что все указывало на то, что там мы встретим либо зомби, либо тех, кто не хотел стать их жертвой. А может, повезет?

You see, yesterday I said tomorrow
I learned today tomorrow can’t be saved

[indent]Началась очередная паническая атака, противно подкатывающая к горлу липким комом. Тревога и страх лишь только усиливались с каждой секундой, сердце набирало бешеный ритм, а пульс в висках отдавался не хуже непрозвучавших выстрелов из пушки Рикки от одной только мысли, что там за дверью. Страх окутывает меня медленно, но нежелание его признавать превращает эту эмоцию в ненависть к самому себе, осознание которой ревётся наружу в виде скованной нервозности. Мне не хочется анализировать почему, хотя я и так знаю - слишком много противоречий, да. Я смотрю на нее мельком, пытаясь выловить на лице в полутьме эмоцию и реакцию, но она их мне не дает, она обеспокоенно спокойна - кажется, будто не услышала. Я верю в это. Мне выгодно. Она кивает утвердительно, а я уже дергаю ручку, резко открывая дверь нараспашку. Глаза разбегаются по помещению, но я отвлекаюсь больше на то, что стараюсь сдержать приступ кашля от ударившего по носу запаха мертвечины. Сладко-приторный, мажущий по небу и оставляющий на языке этот гадкий привкус - давно не виделись, но снова привет. Я еще не вижу, но уже знаю, что будет дальше. Опыт флешбэками вырывается из прошлого и от этого мне еще страшнее - в ногах словно свинец раскаленный, тяжелый, но я делаю шаг вперед, оставляя Рикки позади и закрывая ее свои плечом. Держу топор за рукоять крепче - верю, что он мне поможет. Смотрю вперед, а взгляд встречает вяленое мясо в виде трупа с дыркой в голове и зябкое чье-то тело, жмущееся к стенке. Тихий шепот слышу или... мне кажется? Его покатые плечи дрожат, мои тоже, но я, в отличие от него, еще в состоянии себя контролировать. Он не ведет себя, как зомби, но свет слишком тусклый, чтобы сразу понять это. Картинка складывается жуткая - смотрю на покусанный труп и не понимаю, кто им так смачно закусил, бородатый или зомби с улицы? Тут было два варианта - первый: труп покусали за пределами, второй его сюда занес и прикончил хэдшотом, чтобы он не обратился, обмазался в крови и сошел с ума от пиздеца ситуации и одиночества, поужинав телом пару раз перед нашим приходом или задолго до. Второй: все то же самое, только труп изначально был трупом, но ходячим, однако в этой истории мужик свихнулся уже давно. Смотрю на его лицо - оно такое, будто он сидел тут с самого начала и не вылезал все эти бесконечные три года. Я не могу понять, кем был съеденный труп, да и это сейчас последнее, что меня волнует. С трудом отлепляя прикованный к мертвому телу взгляд, я сдавленно сглотнул очередной поступающий к горлу рвотный рефлекс - даже от стойкого запаха хотелось блевануть, что уж говорить о наглухо въевшейся картине в моем воображении, - он живой, не труп, надо его вырубить, - мужик явно не в себе, а я уяснил как-то, что двинутые живые намного опаснее тупых мертвых. Непредсказуемость пугает, как и отсутствие логики в их действиях, так что подпускать к себе его было затеей не лучшей. Рикки светит в его сторону, привлекает внимание, окликая, а я даже не успеваю сказать ей, что это вообще-то хуйня идея. А с другой стороны как, если не так? Напасть со спины и ебнуть по голове, чтобы закрыть в обосранном толчке, пока мы тут тусуемся. Но было уже поздно - бородач срывается с места, а я готовлю приклад топора, чтобы его ударить, но... дальше все происходит так быстро, что я успеваю только в ахуе вдохнуть и не выдохнуть.
[indent]А вот и естественный отбор. Человечество, как звено эволюции. Высшие классы пожирают низшие. А сильные [вооруженные] уничтожают слабых [безоружных], в нашем случае. У нее откуда-то в руках появляется арбалет, я понимаю это только тогда, когда идущий на меня мужчина падает замертво на пол с пробитым через глазное отверстие мозгом. Просто, блять, упал за секунду. Так как я стоял к нему близко, бежевая форма окрашивается редкими, но густыми каплями человеческой крови, которые как-то до меня долетели. Охуеть. Я перевожу охуевший взгляд на Рикки, но у нее он был точно такой же, вот только помимо этой эмоции я вижу, что она начинает в панике гнать на меня. Ее губы трясутся на всех вопросах, я чувствую какое-то бессилие в ее словах и агрессию. Опасная. Сбитая с толку. Моя тактика дала сбой. Заряжает арбалет так ловко, что я на страхе за свой глаз кидаю [стараюсь] спокойным движением топор на пол и поднимаю руки вверх, прямо как в первую секунду нашей встречи сегодня. Я уже не думаю о том, что ее бояться не стоит, конкретно сейчас моя вера в это серьезно пошатнулась. Человека убила. Может, не специально? Я знаю, что да, ведь я вижу, как ее накрывает шоком. В горле ком встал, отвечаю. В голове куча оправданий, но ни одно из них не подходит в этой ситуации, я просто не знаю, что сказать, ведь сам завел себя и ее в это положение, а сейчас оно просто дошло до пиковой точки. Охуеваю от того, как все так сложилось. Охуевание, судя по всему, за последние несколько минут становится моим основным занятием. Надо что-то придумать, ибо говорить ей что-то все равно, что ходить по минному полю - пустит еще и мне стрелу в лицо, и на этом вся моя доблесть закончится. Да, мне было страшно. И что теперь?
[indent] - Так, спокойно, - о Боже Винс, ты такой оригинальный и невъебенный психолог, что просто ебанный стыд. Конечно же она не успокаивается, а лишь только больше проявляет агрессии, громко и требовательно озвучивая свои намерения. Я стараюсь унять дрожь в голосе и получается даже неплохо, - мы были с тобой в одном лагере, на который напали шизы два года назад, я Винсент -, палец на курке все так же блядски дрожит, она не уверена и по глазам понимаю, что нихуя она не помнит, я все вижу. Качает головой отрицательно, я прям чувствую, как ее это нисколько не тронуло. Страшно? Очень. Но я вижу, что она на панике. Слишком больно от того, насколько я понимаю те ощущения, что она сейчас испытывает. Замираю на несколько секунд с открытым ртом и застывшим испугом в глазах, а после следует быстрый и резкий выпад к ней навстречу: выбиваю оружие из руки - прикладывать силы особо не пришлось, хватка была легкой и ее тело податливым. Аккуратно, но цепко перехватываю одно запястье, а через секунду пальцы скользят по запястью уже другой руки, той самой, что выронила фонарь и рефлекторно потянулась за пистолетом на поясе. Мягко, но настойчиво нарушаю ее личные границы, сбивая девушку окончательно с толку - дистанция сокращается, а я не даю ей очухаться - целую в губы и тяну за собой в сторону выхода из комнаты, словно пытаясь выдернуть из этих объятий мертвецкой вони, вместо этого заполняя ее легкие своим запахом, а мои - ее. Мы оба на панике. Я и она. Но тепло человеческого тела отрезвляет, успокаивает и я чувствую, как мышцы под моими пальцами расслабляются и ее горячее дыхание на моей щеке становится спокойнее. Мягкое касание губ при всей решительности вышло робким и смазанным, но она отвечает мне, пусть и не сразу, и от этого становится хуже. Лучше, но хуже. Я не думал, что наш первый поцелуй будет таким. Хочу сказать это колко вслух, но сердце в висках от ситуации еще не встало на место, оно все так же бьет по ушам. Поцелуй сухими мазками от пересохших на нервах уст. Когда я чувствую, что она успокоилась, лишь тогда отпускаю ее руки и отстраняюсь, заглядывая в ее глаза и оправдываясь, - это вынужденная мера, как и тот выстрел, ты все правильно сделала, - да-да, ей-то врать можно, но сам себе-то зачем? По всем законам логики она поступила действительно правильно [хотя я бы все же его вырубил], но вот насколько мой поступок верный - еще нужно разобраться. Я отхожу от нее подальше, чтобы не получить по лицу за это, хотя я был к этому готов. А вообще, да, это правда вынужденный шаг - успокоилась же, а вот мой севший от переживаний голос выдает мое отношение к ситуации с головой, - ключи висели в шкафчике у кассы, а окна подобного типа легко открываются плоскими предметами, нужно просто зацепить защелку между рамой и окном и потянуть - имей ввиду на будущее, - мне неловко на нее смотреть, поэтому я и не смотрю, пряча от нее глаза в темноте. Указываю фонарём в сторону трупов - тут было чисто и дверей с сюрпризами больше не вижу - идеальное место для ночёвки, только если... - я вытащу трупы на улицу, нужно найти ключи от двери. Ты сможешь после всего остаться тут на ночь? - мне самому жутко и неуютно, но я стараюсь держать лицо перед ней, стараюсь все контролировать. Себя. А ее?